К такому утешительному выводу он пришел, а от него — к не менее утешительному предположению, что-де с поиском рабочего места он просто… промахнулся. Конечно же, ему требовалась клетушка под номером не «семь», а «шесть»!
Окрыленный этим немудрящим умозаключением, Василий заглянул за перегородку в соседнюю с седьмой клетушку. И едва удержал возглас разочарования: это место тоже оказалось занятым. Еще молодой, но уже заметно располневший, просто-таки опухший парень рылся то в раскрытом портфеле, то в стопке бумаги, лежавшей перед ним на столе. Вернее, сначала эта была стопка, но под руками пухлого паренька она стремительно превращалась в груду.
На Василия пухлый даже не взглянул. Зато, в отличие от блондинки в бордовом костюме, данный сотрудник был ему знаком… вроде бы.
— Мить! А, Мить! — окликнул пухлого Василий.
Тот нехотя оторвался от многочисленных, уже начавших падать на пол, бумаг и близоруко уставился на коллегу. Своим фирменным стыдливым взглядом, словно бы вопрошавшим: «А что я такого сделал?»
— Мить, — Василий протянул сотруднику руку и тот робко и вроде даже с неохотой ее пожал, — не помнишь, под каким номером мое место? А то сегодня такой кошмар: как без машины остался, так башка не соображает. Того гляди, крыша поедет.
— Прошу прощения, — промямлил пухлый Митя, вежливо выслушав жалобы Василия, — но я… признаться, и вас-то не помню. А не то, что ваш номер.
— Мить, не придуривайся, — устало молвил Василий. Устало! Это в начале-то рабочего дня! Оставалось лишь с ужасом представлять, каково приходилось тем из работяг, кто на собственное авто так и не заработал.
— Попрошу без грубостей, — недовольно буркнул Митя, снова возвращаясь к окружавшим его бумагам, — в противном случае я вынужден буду вызвать службу безопасности.
— Понятно, — бросил Василий уже в пустоту, отходя и оставляя пухлого коллегу в покое. Пухлого… и рассеянного: на своем рабочем месте бардак развел, куда уж ему про других сотрудников помнить.
Да и сам Василий хорош. С какого вообще перепугу он взял, что его рабочее место значится под номером «шесть»? С тем же успехом это могла быть и девятка — цифры похожие, не грех было и перепутать.
Но вновь он ошибся. Девятая клетушка тоже оказалась занятой, как и соседняя восьмая. Причем сидевшие там сотрудники, как сговорившись, не желали ни узнавать Василия, ни помогать ему в поиске рабочего места.
После неудачи с клетушкой номер восемь, запаниковавший Василий заметался по офисному залу точно таракан, угодивший на горячую сковородку. И заглядывал за загородку раз за разом в стремительно таящей надежде.
Но тщетно: каждое из трех с лишним десятков мест в офисе не пустовало. И занимавшие их да потревоженные Василием сотрудники смотрели на него, кто с легким раздражением, кто с праздным любопытством. Не то как посетители зоопарка на сидящих в клетках зверей, не то как сами звери — на подошедших к клетке людей. И ни один даже не поздоровался, не обратился по имени к заблудившемуся коллеге.
Наконец в проходе между загородками взлохмаченный, аж взмокший от волнения и совсем отчаявшийся Василий столкнулся с менеджером по имени Никита.
— От лица фирмы выражаю искреннее сожаление, — без тени сожаления и иных отрицательных эмоций изрек менеджер, — что наша фирма не смогла вам ничем помочь.
В переводе с офисного языка на общечеловеческий это означало примерно следующее: «Вали-ка ты, парень туда, откуда пришел и не мельтеши».