Я молчала, прислушиваясь к завязавшейся дискуссии, размышляя о том, что живую лошадь видела в зоопарке и еще много раз по телевизору. Как-то не сложилось у нас…
- Я поеду верхом, – тихо сказала я, но Совет был так увлечен препирательствами, что меня не услышали. – Никакой кареты, на лошади! – сказала уже громче.
Разобьюсь, и дело с концом! Может, заново очнусь в своем времени? На больничной койке, вся в трубках и в гипсе, зато дома!
- Но, Елизавета… – опять начал Дадли, прерывая ход моих мыслей.
- Роберт, слушайтесь и повинуйтесь! – устало произнесла я и посмотрела ему в глаза.
Ну и пусть!.. Может, нельзя так себя вести с придворными, не знаю. Но тоска по дому стремительно разъедала бастион моей уверенности.
- Как прикажете, королева! – сдался мой конюший. – Ну что же, я подготовлю маршрут к сегодняшнему вечеру. Представлю вам доклад…
- Не надо, Роберт! Я вам полностью доверяю.
Кажется, настоящая королева испытывала к этому мужчине нечто большее, чем просто симпатию, поэтому мне приходилось усмирять порывы чужого тела. К тому же, если Роберт нравился ей, это вовсе не значит, что он понравится мне.
- Что у нас дальше по плану? – резко спросила Уильяма, желая отвлечься от мыслей о лорде Дадли. Я немного осмелела, потому что Совет проходил даже лучше, чем я ожидала. По крайней мере, никто не вопил: «Самозванка!», не тащил за волосы в церковь, изгонять из тела королевы злых духов.
Меня, то есть.
- Елизавета, – начал Уильям, угрожающе потрясая перевязанным синей лентой свитком. – Это обращение Палаты общин…
Я встревожилась. Уже название внушало мне уважение.