Правда, мне тоже удалось порадовать придворного. Его, Роберта Дадли и Уильяма Пиккеринга я решила сделать кавалерами ордена Подвязки. Заодно повысить жалованье. Роджера Эшама произвела в рыцари и даровала внушительный земельный надел в родном графстве.
Кажется, выйди я замуж, и все мечты Уильяма Сесила исполнятся!
– Да, у Фредерика есть шанс, – сказала я и улыбнулась.
Надо же сделать человека счастливым!
Правда, лорду Дадли, который уже оправился от ран и присутствовал на Совете, это пришлось не по душе. Причем настолько, что он возмущенно подскочил с кресла.
– Простите! – мрачно произнес Роберт, и я поежилась под тяжелым взглядом черных глаз. – Я должен вас покинуть! Раны дают о себе знать, и не только телесные. Болят невыносимо… Прошу королеву разрешить мне уйти!
Я обомлела. Знаю, Нонниус говорил, что Роберта все еще тревожит плечо. Меня же тревожило то, что он не спешил отсылать Эми домой, из-за чего я никак не могла выспаться, терзаемая по ночам всяко-разными мыслями... Днем я бегала от Роберта, как от чумы, проходила мимо с каменным лицом, несмотря на его попытки со мной заговорить. Даже капитану личной охраны приказала не подпускать лорда Дадли ко мне близко, помня о его привычке подкарауливать меня за колоннами.
В Совете установилась гробовая тишина, прерываемая, казалось, лишь моим дыханием. Роберт тем временем вежливо поклонился, ожидая разрешения.
– Конечно же, вы можете идти, лорд Дадли! – произнесла я, выдержав его тяжелый взгляд.
Когда он покинул зал, тишину разорвал гул голосов. Сочувственных, злорадствующих, недоуменных… Конечно, люди не глухие и не слепые, понимают, чего добивается лорд Дадли. Но какое он имеет право так себя вести при живой-то жене?! Да и я не давала ему повод надеяться… Единственное, зря целовала его в комнате в тот день, когда он пришел в себя!