- Совсем как я! - Мы посмеялись, о чём-то ещё поболтали, Черчилль передал ему "Мрав"-привет и мы рассоединились.
***
На следующий день испытание происходило в студии. Осталось нас уже всего семеро: три женщины, три мужчины и я - вне конкурса. В зале расставили большие аквариумы, рассадили в них разных животных, накрыли тёмными покрывалами и предложили угадывать, что где находится.
Вы бы слышали, как визжали тётки, когда, опустив руку в аквариум, дотрагивались до змей, пауков, тараканов, мышей... Мужчины не визжали, они с нецензурными словами отскакивали. Всех правильно назвал только парень с вороной. Ну, понятно, ворона - очень умное животное, и очень чувствительное. Если наладить с ней контакт и научиться понимать, лучшего помощника и не надо.
Чтобы не думали, что мне точно так же подсказывает Черчилль, я оставила его сидеть рядом с режиссёром, а сама подошла к ящикам. Ну что тут трудного? Каждый живой организм излучает волны определённой частоты. Надо просто сосредоточиться и увидеть, чьи это волны.
- Здесь лежат две змеи. - Сказала я, одновременно усыпляя змей и засовывая к ним руку. - Одна жёлая, - Я достала жёлтую змею и положила её на стол. - Вторая - с красными полосками. - Я вынула вторую змею и продемонстрировала всем её окраску.
Змеи не шевелились. Поболтав ими в воздухе, я снова опустила их в аквариум и "сняла" оцепенение. Со стороны оператора было видно, как змеи начали ползать.
- Здесь сидит кролик. - Подошла я к следующему ящику. - Но он сейчас кушает, поэтому я его тревожить не буду. - Кролик в это время задумчиво жевал морковку.
- Здесь - огромные пауки. Я не люблю пауков, поэтому доставать их тоже не буду... Тут белые крысы, три штуки: две самочки и один самец. Сейчас я вам достану самца... - Я опустила руку в аквариум и попыталась поймать самца. Он начал бегать из угла в угол, самки - за ним, мешая мне. Наконец, мне всё-таки удалось поймать его за хвост, и я вытянула его на свет. - Вот видите - это самец! У него тут опознавательные знаки... - Я показала в камеру эти "опознавательные знаки" и вернула самца к беспокоящимся самкам.
Назвав всех животных, я подошла к Черчиллю. Черчилль просто приветственно мне муркнул, но я, чтобы думали, что он тоже обладает экстрасенсорными способностями, добавила:
- Вот Черчилль только что сказал, что у одной из крыс сегодня к вечеру родятся четыре крысёнка. Если они вам будут не нужны, Черчилль их с удовольствием слопает.
Разумеется, никаких крысят Черчилль бы "лопать" не стал - не то воспитание. Но так было интересней.
Вечером ко мне в комнату прибежал участник, который работал с вороной, и сообщил, что белая крыса разродилась четырьмя крысятами, но их Черчиллю не дадут, потому что они нужны в лаборатории. Черчилль, умывавшийся в это время после сытного ужина (сырая телятинка), совсем не расстроился.
***
Когда участников осталось всего четверо: парень с вороной, дама в балахоне, седоватый мужчина с бородой, как у Хоттабыча и девушка с картами Таро, нас повезли в один из спальных районов города. Вокруг высились шестнадцати-этажки, кое-где разбавленные пристройками магазинов, двухэтажными детскими садами, трёхэтажными школами, и скудненькими сквериками.
Надо было отыскать квартиру, в которой случилась беда. На поиск нужной квартиры давался всего один час. Я сразу почувствовала, где чёрной тучей собралась печаль, бурлило водоворотами горе, и лились потоки слёз. Когда все участник разбрелись, я подошла к режиссёру и спросила:
- А можно мне сразу пойти к тем людям, у которых пропал мальчик? Я знаю, это там. - И я показала нужное направление.
- Нет. - Ответил режиссёр. - Сначала дадим возможность проявить себя остальным. Посидите пока в машине.
И я села. Черчиллю это очень не понравилось - он тоже не любил, когда люди страдали.
- Ничего. - Сказала я ему. - Пока сидим, сосредоточимся и разберёмся, в чём дело.
А дело было вот в чём: у семьи, состоящей из бабушки, дедушки, папы, мамы и пятилетнего ребёнка, проживающей в трёхкомнатной квартире на седьмом этаже шестнадцати этажного дома, украли ребёнка. Полиция разыскивала его уже почти неделю, но безрезультатно. Кто-то видел, как к мальчику, игравшему в песочнице во дворе, подошла какая-то женщина и куда-то его повела. Ребёнок не плакал, не сопротивлялся, поэтому подозрений ни у кого не возникло. И всё. Больше мальчика никто не видел.
Я настроилась на след. Мальчику было плохо и находился он очень далеко отсюда. Слившись с его мыслеобразом, я увидела себя привязанной к инвалидной коляске.