Кайл расстегнул ветровку.
- Это был хороший день, так ведь? - спросил он, и Элли кивнула.
Сильный ветер, налетая с моря, дул им в лица.
- Я люблю тебя, - сказал Кайл.
- И я тебя, - откликнулась она.
- Ты замерзла?
- Да.
Он протянул Элли свою ветровку - накинул на плечи и застегнул, укрыв ребенка.
- Глянь на эти звезды! - сказал он. - Нигде больше не увидишь столько звезд, кроме как на пляже, правда?
Она согласно кивнула головой.
Кайл поцеловал ее в висок, а через миг - всадил в него пулю.
Затем он отпустил ее.
Элли и ребенок упали с пирса. Кайл наблюдал, как ее тело качается на волнах залива - то вверх, то вниз. Волны приподняли ее, захлестнули, перевернули на живот и разметали волосы, придав им сходство с раскрытым веером. Кайл взглянул на небо. Глубоко вздохнув, он снова взвел курок и сунул ствол пистолета в рот, целясь вверх, в сторону мозга.
“Боже прости меня ада нет ада нет…”
Он услышал низкое жужжание. “Шум от работающих механизмов”, - сообразил он.
Зажглись огни - в небо ударило яркое зарево. Звезды померкли. В беспокойных волнах отразились разноцветные росчерки света.
Музыка. Где-то вдалеке играл орган.
Кайл обернулся; казалось, его кости сковало льдом.
“Миля чудес”.
“Миля чудес” ожила.
Огни обрамляли колесо обозрения и рельсы американских горок. “Супергорка” сверкала потоками воды. Карусель светилась, словно праздничный торт. Ночное небо над “Милей чудес”, будто призывая на праздник, обшаривал направленный вверх луч прожектора.
Палец Кайла лежал на спусковом крючке. Он был готов.
Колесо обозрения начало вращаться - неспешно и со скрипом. В гондолах виднелись какие-то фигурки. Центральная дорожка американских горок, лязгая шестеренками, пришла в движение, и затем вагонетки поползи наверх, к вершине первого склона. В вагонетках сидели люди. Хотя нет. Не люди. Не человеческие существа. Они.
Они захватили “Милю чудес”.
Кайл услышал, как они восторженно завопили, когда вагонетки американских горок съехали вниз по склону, точно длинная, извивающаяся змея.
Карусель вращалась. Органная музыка - потертая запись - доносилась из динамиков, установленных в центре аттракциона. Кайл наблюдал за гарцевавшими по кругу наездниками, вынув изо рта ствол пистолета. В “Тусовке” теперь перемигивались лампочки, а из музыкального автомата исторгались раскаты рок-музыки. Кайл видел их в танцевальном павильоне - сгрудившись тесной толпой, они отплясывали на краю моря.
Они забрали все. Ночь, города, поселки, свободу, закон, весь мир.
А теперь еще и “Милю чудес”.