Хотелось задать бабушке один вопрос, но я все не решалась. Мы пили чай, болтая обо всем.
— Так вы помирились с Ромочкой?
— Да, бабуль.
— Он тебе нравится?
— Нууу, может быть. Ба, а расскажи о своей первой любви.
Бабушка хитро прищурилась, глубоко задумалась и погрузилась в воспоминания…
====== Часть 7 ======
«Мне тогда было 15 лет. Это был 1971 год, таким далёким он кажется тебе сейчас, а для меня это случилось будто неделю назад. Тебе, наверное, сложно представить меня молодой, но я постараюсь описать себя. Две толстые темно-русые косы длинной до пояса, овальное лицо, тонкие бровки и большие голубые глаза, прямо как сейчас.
Единственное, что сохранилось с моей молодости… Я тогда была очень правильной девочкой, даже слишком правильной и послушной. Сейчас я понимаю, что это был не самый правильный метод для родителей: страхом воспитывать в детях почти рабское поклонение им… У детей должен быть выбор! Хотят не ходить в школу классе в 9-10? Я им объясню, что и почему школа необходима, а дальше лишь их выбор. Хочет курить? Пожалуйста, пробуй, твоя жизнь, но о вреде сигарет, конечно, поясню. Так я и ростила твоего папу. Как видишь, не курит, не пьёт, имеет хорошую работу, уважаемый человек в своём отделе… А в молодости всякое бывало.
Ну вот, что-то я совсем отвлеклась от темы. Но про правильность я совсем не зря сказала, потом ты сама поймёшь… Так вот, я была одной из лучших учениц в классе. 1 сентября 1971 года к нам в класс пришло четверо новеньких. Две девочки-хорошистки, один мальчик, которого мы все называли маменьким сынком. И пришёл он. Коля Щукин, двоечник, всегда душа компании… Он был старше меня на год… Второгодник. Никак не мог окончить 9 класс, чтобы поступить хоть куда-то. И, конечно, меня посадили с ним за одну парту, Клавдия Ивановна, наша классная, считала, что я смогу подтянуть его. Как же жутко от него несло табаком… Я просто задыхалась, сидя на уроке. Он меня бесил до невозможности, но при этом что-то тянуло меня к нему. Наверное, его свобода в жизни. Делает, что хочет. Этому я завидовала, будучи на побегушках у родителей… Но многое и раздражало в нем. Например, то, что он совсем не хочет учиться. Даже не пытается. Грубит всем подряд, много курит… Как только его посадили ко мне, у нас завязался такой разговор:
— И даже не думай пытаться меня образумить. Уже 5 таких как ты старались, у них ничего не вышло.
— А я и не собиралась. Зачем мне это? Какое мне дело, как ты учишься.
Он хмыкнул. Было видно, что так ему отвечают впервые. Наверное, обычно читают нотации вроде как: Ты что, жизнь себе ломаешь и тд. А я тогда и не собиралась исправлять его. Его вообще побаивалась вся школа. Самый сильный, обид не прощал. Даже девчонкам мстил.
Я давала списывать домашку, успевала решить на уроке и свою, и половину его контрольной. Коля лишь кивал головой в знак благодарности. Он стал учиться на твёрдые тройки. Тогда я его просто терпела. Клава, так мы называли нашу учительницу, была довольна. Она отлично понимала, что Коля все списывает, но ей надо было от него лишь одно — чтобы он закончил школу. Теперь меня бесил только вечный запах сигарет. Однажды я осмелилась заявить ему это. После этого меня называли смелой, даже ненормальной. Заявить о претензиях к Щукину, глядя ему в глаза... Это равнялось самоубийству.
Когда он в очередной раз пришёл на урок, пропахший куревом, я обратилась к нему:
— Ты можешь не курить перед уроками?! Я не могу уже.
— Что ты сказала?
— Что слышал. Если не перестанешь, я отсаживаюсь.
С этими словами я встала, взяла свой портфель и гордо ушла с нашей последней парты на другую, тоже последнюю, но в среднем ряду. Кажется, Щукин офигел от такой наглости, но ничего сказать не успел. После следующего урока он подошёл ко мне и сказал:
— Да ладно тебе, Ленка. Буду после уроков курить, только возвращайся на своё место, а?
Я молча пересела обратно.
— Ты че, обиделась?
— Нет.
После уроков Щукин протянул мне листок, сложенный пополам.
— Потом прочитаешь.
Я кивнула.
Дома я первым делом нашла тот листок в пенале и развернула его. Там было написано: «Захарова, давай дружить. Курить я больше не буду. Ты мне вообще нравишся тем что не стремишся меня переделать. Спасибо.»
Да, с кучей ошибок. Да, неграмотно. Но после этих слов я стала по-другому относиться к Коле. Как-то даже уважать немного что ли.