— Видимо, после того, как вы расплатились с бывшими женами и сожгли замок, от вашего состояния ничего не осталось, а тут еще ваш друг из Преисподней на вас обиделся... И давно вы попрошайничаете еду по старым знакомым? Я вам с собой еще хлебушек дать могу, а вот ночевать оставить — никак, извините. Репутация, приличия и все такое...
Засмеялся с набитым ртом:
— Неужели у вас хватит бессердечия выкинуть меня ночевать на улицу в такую погоду?
— Ну хорошо, хорошо, я дам вам денег на переночевать в трактире.
— А что мне одна ночь? Завтра тоже будет лить дождь...
— Вам не кажется, что вы обнаглели?
— Это я-то? Собственная жена хочет выгнать меня на улицу, под холодный осенний дождь, из дома, который, между прочим, она снимает на мои деньги!
— Да знаете что?! — вскочила Аделаида.
— Что?! Что?!
— Да вы вообще... обманули, натравили на меня демона и теперь попрекаете той незначительной денежной компенсацией...
— Незначительной?!
— Вы преступник! Многоженец!
— А вы — поскольку наш с вами брак недействителен — распутная, падшая женщина, сбежавшая из отчего дома с первым встречным... У вас даже нет никакого документа, никакого свидетельства нашего брака...
— Отдай мясо, негодяй! — Адель схватила тарелку, но барон успел выхватить оттуда второй окорочек с ловкостью бродячей собаки.
— Подавитесь на здоровье! — гостеприимно пожелала художница.
— Не смей отнимать у меня мою законную пищу! Даже не разогретую, кстати! Твой муж вернулся, женщина! Требую еду, вино, согретую кровать...
— Еду могу! Чего изволите? У нас, у художников, все есть! Мышьячку не хотите? Гляньте, какой красивый! — Адель схватила со столика с красками кожаный тюбик, помаранный желтым, ткнула под баронов нос.
— Хотите меня отравить? — сжимая окорок, как дубину, медленно надвигался, заставляя Аделаиду отступать к стене. — Кормите мужа, как собаку, вчерашними костями, непрестанно ругаетесь и ворчите... Придется вас наказать...
— Денег у вас уже нет, сейчас и бороды не станет! — предупредила Адель нервно, уже касаясь стены лопатками. В последний момент метнулась в сторону — и барон успел шлепнуть ее чуть пониже спины...
— Ай! Да как вы... Свинья! В трактире служанок будете... так... — окончательно осатанела Аделаида. — Вон из моего дома!