— Это была самозащита! — Кайл уже явно начинал терять терпение, а в его глазах блеснуло что-то недоброе. — Почему я вообще перед тобой оправдываюсь?
— Вот и мне это интересно, — говорю, не думая, но сразу же затыкаюсь, потому что Кайл сжал кулаки.
— Эрика, я не хочу тебе вредить, но ты же сама нарываешься на грубость. Я просто пришел поговорить с тобой. Когда Каспер вернулся, он был нормальным? В нем не было ничего странного?
— Не было, а чего ты…
— Заткнись, — перебивает меня Кайл и продолжает. — Ты в этом точно уверена? Он был совершенно нормальным?
— Да, он был нормальным. Кайл, отвянь. С моим братом все хорошо. И тебя не касается его самочувствие.
— Киса, а ты не обнаглела? — голос парня становится холодным, а сам он начинает медленно подходить ко мне. Ножницы в моих руках сразу показались мне бесполезными. — Я помог твоему брату. Если бы не я и мои связи — твой брат давно лежал бы на какой-нибудь помойке. И ты говоришь, что это не мое дело?
— Прости, да, ты прав. А что в нем может казаться странным? — слова Кайла меня действительно заинтересовали. Я ведь так обрадовалась возвращению брата, что даже не подумала о том, что его могут преследовать, или с ним что-то не так.
— Я не знаю, любые изменения характера, поведения, да что угодно. И положи ты уже эти ножницы, что ты сжимаешь их как самое ценное? — парень презрительно фыркает, глядя на мои руки. Не торопясь отхожу от него и кладу ножницы обратно на стол. Я не перестала опасаться за свое здоровье, просто ножницы действительно казались мне бесполезными в борьбе с ним.
Когда я снова оборачиваюсь к парню, то не обнаруживаю в комнате никого. Усмехнувшись, возвращаюсь на кровать. Слова Кайла действительно заставили меня задуматься. А если с Каспером до сих пор что-то не так? Он мог привести сюда Софию, а она навредить отцу. После таких мыслей я уже не могла сидеть спокойно, поэтому пошла к Касперу в комнату.
В голову тут же вернулись воспоминания о всяких ужасах в его комнате. Меня передернуло. Но не от страха, как изначально показалось мне, а от холода, который царил в коридоре. Это был не просто сквозняк, в коридоре был такой холод, который проникал до самых костей. Мысленно проклинаю Кайла за то, что сглазил, и быстрым шагом иду к комнате брата.
С каждым шагом холод увеличивается, а изо рта уже начал вырываться пар. Такого холода я не ощущала даже зимой. Но что странно — никакого источника этого холода я не могла заметить. Все выглядело обычным. Неожиданный шепот сзади заставил меня резко обернуться. В углу коридора кто-то сидел. Это была какая-то девочка с белыми, как снег, волосами. На ней было старое платье и белые перчатки. Она что-то шептала, уткнувшись лбом в стену угла. Даже меня, девушку, которая привыкла уже к подобному, это зрелище заставило поежиться. Я хотела было уже подойти к ней, как резко рядом со мной пробежала еще одна девочка, громко смеясь. Снизу, на первом этаже, тоже слышались детские голоса, которые пели какую-то песню хором.
Я начала подозревать, что медленно схожу с ума. Они пели на каком-то другом языке, который я никогда не слышала, но он был мне знаком. Закрываю глаза и стараюсь сосредоточиться. Голоса не затихают, а становятся все громче. Но самое большое потрясение ожидало меня, когда я открыл глаза. Я больше не была в своем доме. Вернее нет, это был мой дом, но выглядел он совершенно иначе. Вместо электрического света на полках стояли свечи, доски, из которых был сделан пол, были намного новее, однако были грязные, будто пол никогда в жизни не мыли. За окном было темно, однако земля была отчетливо видна из-за лежащего на ней снега. От шока я не знала, что мне делать. Вокруг носились дети, но они будто не замечали меня. На них была одета странная одежда, очень старых времен. Неожиданно меня посетила мысль о том, что я снова сплю, но сном это не казалось.
Я медленно спустилась по лестнице на первый этаж. Посреди гостиной стояла группа детей. Они пели что-то женщине, которая, видимо, являлась их учительницей по пению. Это все казалось мне безумно странным. Но даже если это был сон — просыпаться мне не хотелось. Я чувствовала, что должна что-то узнать, нечто важное. Присмотревшись к детям, я остолбенела. С самого края группы стоял маленький мальчик, который очень сильно был похож на Джонатана. Но он не был призраком, каким я привыкла его видеть, он был вполне реальным и осязаемым. Он был живым. Голова сразу же закружилась от мыслей, которые потоком хлынули в нее. Что это получается? Мне сейчас снится прошлое Джонатана? А снится ли? Все казалось таким реальным. В голове сразу же всплывает год убийства Джонатана — 1946. И это я говорила, что привыкла ко всему сверхъестественному?