— Что тебе известно об этой ветке шиповника? — спросил он, протягивая призраку раскрытую ладонь с цветком на ней.
Аккуратные призрачные пальчики замерли над веточкой и прошли сквозь в попытке дотронуться. Она вздохнула.
— Я создала их, о Король. Задавай свои вопросы, я отвечу на них.
— Создала их? — удивился парень, — Цветков шиповника несколько? Зачем?
— Их всего четыре. Мои племянницы мечтали о подобном. Создать предмет, способный выдержать силу жизненной энергии. — её глаза, казалось, смотрели сквозь маленький цветочек; воспоминания нахлынули на неё. Глядя, как изменилось выражение её лица, Нико понял, в чём дело — в этих самых племянницах. Ди Анджело абсолютно не считал себя великим психологом, хотя бы из-за того, что довольно редко общался с людьми и, впрочем, не стремился увеличить количество этого общения, но этот взгляд был ему знаком. Такое выражение иногда возникало у его сестры, когда она была ещё жива. Эти “племянницы”, наверное, не позволяли девушке быть свободной, делать то, чего бы она хотела. Они не пускали её вперед, тянули к себе, как требовал внимания маленький Нико. Она была молода и хотела искать свой путь, но какие-то спиногрызы… какой-то спиногрыз…
— Зачем им подобный предмет? — спросил парень, перебивая свои мысли. Призрак удивленно заморгал, будто тоже очнувшись ото сна.
— Они были очень дальновидны, мои племянницы, — с улыбкой пояснила Анита, — Со всем могли справиться, кроме смерти. И очень дорожили друг другом.
Она замолчала. «Они были очень жадные», — читал Нико невысказанные фразы, — «они не хотели никого отпускать: ни меня, ни друг друга. Но вот она я, погляди! Наконец одна! Совсем одна…»
— Кто они были? — тихо спросил ди Анджело. — Как их звали?
— Брошенный светом ангелок и потерянная для тьмы темная, — грустной улыбкой ответила девушка, — Дива и Ани.
— И одна из них умерла? — спросил Нико.
— Это так, — склонила голову призрак, — её поймала пуля.
— Пуля, — повторил Нико.
Значит, это не полукровки? Хотя такие, как он, уязвимы вдвойне.
Возможно ли, что их убили в мире простых людей? Или они все же не относятся к таким, как он сам?
— Увы, дитя Аида, мое время истекает. Я должна открыть тебе подсказку. Слушай же: освободить жизнь из оков оболочки может лишь огонь. Странно, правда? — она вдруг рассмеялась, быстро теряя очертания, — это всегда, всегда огонь. Жадный, всепожирающий, мерзкий…
Неизвестная сила больше не поддерживала её, и, осознав это, девушка вздохнула:
— Подсказка озвучена. Я свободна от клятв, — произнесла Анита. — Сожалею лишь о том, что последними увидела не их. Хотелось бы… извиниться.
И растворилась.
Нико сглотнул, пытаясь прогнать из мыслей Бьянку. По мере того, как усталось росла в нем, сопротивляться её образу становилось всё сложнее и сложнее. Пытаясь думать о чём угодно другом, он попробовал рассуждать:
«Значит, это будет тихое-мирное воскрешение, а не возвращение во имя отмщения или нечто подобного. Так стоит ли ему мешать?» — подумал Нико. Ужасно хотелось спать, ноги подкашивались, и, решив не испытывать судьбу, он сел на ближайшее надгробие. Странные мысли посещали его. Глаза закрывались, и он вновь с силой потер их.
«А можно ли считать подобное смертью вообще, если часть души была жива всё это время? Как вообще можно жить с частью души? Эту пустоту необходимо чем-то заполнить, чтобы остаться собой. Или, если связь между ними была настолько крепка, могла ли выжившая исцелить душу, превращая части в единое целое..?»
Увлекшись размышлениями, что хоть как-то отгоняли сон, возвращая путавшиеся мысли на свои места, Нико не заметил, что с недавних пор уже далеко не один на этой поляне.
Не расслышал, как в тени склонившихся деревьев кто-то тихо хмыкнул:
— А вот и ты, парень.
Комментарий к Глава 3