Старейшина, как и положено, жил на главной и единственной площади, ворота в ворота с гуляльней. Из увеселительного заведения выползали редкие посетители, а кое–кого вышибалы отправляли по домам в принудительном порядке. Торговцы ещё не сворачивались, неохотно – не могли пораньше прийти! – торгуясь с припозднившимися покупателями. Подруги неспешно обходили уже прозрачные ряды, когда рядом с ними кто–то смачно выматерился.
– От ить подкатило! – пьяно разорялся солдат на побывке, тыча пальцем в Вику. – Её по всему югу ищут, а она тут глаза продаёт! А ну пошли!
Вика даже не испугалась. Только очень удивилась. Пьяный мужик ринулся на неё тараном, но промахнулся и кубарем прокатился в пыли. В толпе заржали, в солдата полетели обидные шутки и огрызки яблок. Мужик поднялся на ноги и с рычанием потянул из ножен меч.
А вот это уже серьёзно. Пьяная ругань дальше мордобоя обычно не заходила, а раз уж пошло в ход оружие, без местной стражи не обойдётся. И хорошо, если она вовремя успеет.
Вика попятилась, неуверенно положив ладонь на рукоять кинжала. Меч она брать на базар постеснялась, о чём теперь жалела.
Мужик наступал, толпа расступалась. Собрав хмельную смелость в кулак, солдат с победным кличем кинулся на девушку.
Вику подбросило в воздух и повернуло. За спиной будто скала выросла, обхватила за талию рукой и гаркнула на всю площадь:
– А ну не лезь!
Селяне охнули. Орн, крепко державший Вику, выставил вперёд клинок, чуть–чуть не доставший до пьяного. Вика вжала голову в плечи. Солдат перевёл залитые брагой глаза на кузнеца, и лицо его перекосило.
Сбоку под клинок метнулся ещё один человек. И тут же оцепенение, охватившее толпу, спало. Уже позже, когда агрессивного соседа скрутили, оттащили и вразумили, Вика сообразила, что человек, бросившийся к кузнецу, был старый гончар, отец непутёвого вояки.
Солдат, так и не протрезвев, валялся в пыли под ногами селян, скулил от обиды и кричал Орну:
– Решил себе трофей забрать? А с солдатиком и не поделишься?
– Про что он? – вцепилась в Орна Вика.
– Ни про что, – буркнул кузнец, отпуская её и уверенно заворачивая к дому старейшины. – С пьяных глаз что только не привидится…
Больше на базар девушек не пускали. Орн строго настрого запретил им появляться в деревне – одним или с парнями. На вопросы он отвечал коротко и ясно:
– Схватят – бегите и отбивайтесь.
Почему их должны были хватать, девушки так и не поняли.
Оставалось ждать подходящего случая.
И вот случай подвернулся – выполнили королевский заказ. Изумительной красоты мечи, над которыми Орн работал ещё до появления ребят, погрузили на телеги, и подруги пошли в наступление. Они так долго упрашивали Орна взять их с собой в столицу, что Магна не выдержала:
– Да уж ладно, едте.
Орн нахмурился и помрачнел, но спорить не стал.
Дорога через Серый перевал, по бесконечным холмам и долинам потеряла своё очарование уже через полдня. Всё оставшееся время ребята мужественно терпели тряску и редко попадающиеся кустики, предвкушая знакомство с городом.
Увы, знакомство было коротким и неприятным.
Рассвет давно миновал, и солнце осветило крыши Снежного дворца до третьей башни, а подводы всё никак не кончались. Они тянулись через ворота медленно и чинно, волы тяжело переставляли натруженные ноги, а возницы привычно ругались между собой.
– Опять понаехало, – злился молодой щуплый солдат, показушно сплёвывая на изрытую копытами землю. – Точно до обеда не управимся.
Его напарник только плечами пожимал – обед ему жена собрала, а служба, прямо сказать, не бей лежачего. Знай посматривай, чтоб деревенские драку за место не устроили, очередь не нарушали да с чужих телег не таскали.
– Глянь–ка, опять вперёд всех лезет, – парень совсем недавно поступил на службу и жаждал подвигов, а его на королевские склады определили. Отыграться за такую несправедливость на невеже самое то!
Напарник – человек опытный и уже многое повидавший – резко качнул копье вперёд:
– Стой, не видишь, кто едет?
– Ну вижу, кузнец товар привёз…