— Ничего, ангелочек, скоро придет в себя и тогда…
— Что-то я сомневаюсь, — неуверенно покачала головой Тори, перебивая Кристину, — в лесу она не могла создать простейшего заклинания. Как только ухитрилась сбежать…
Крис пожала плечами, хмуря брови, но прежде чем хоть одна из ведьм смогла выдвинуть свою версию, они услышали безжизненный голос Хелен.
— Я не сбежала.
На миг в темной комнате воцарилась полная тишина, после чего, Кристина, расширив глаза, впилась в сестру ошеломленным взглядом.
— Как же ты оказалась в лесу?
— Он отпустил меня, — тихо отозвалась Хелен, — Элайджа.
— Как?
— Почему?
— Зачем?
Ведьмы засыпали ее вопросами, не замечая, как голубые глаза наполняются слезами от воспоминаний о произошедшем, и лишь горький всхлип девушки, заставил их умолкнуть.
— Что он сделал с тобой, ангелочек? — требовательно проговорила Крис, сводя брови, на что Тори, удивленная ее грубоватым тоном, подняла на брюнетку осуждающий взгляд.
— Оставь ее в покое, — произнесла она, с жалостью глядя на опустившую глаза белокурую девушку, по щекам которой текли слезы, — сейчас не время и не место устраивать допрос!
— Он тебя пытал? — не унималась Кристина, не обращая никакого внимания на слова рыжеволосой ведьмы, — отвечай, Хелен!
Та лишь отрицательно покачала головой.
— Запер в подвале, морил голодом?
Ответ Хелен был все тем же.
— Он… — Крис прочистила горло, будто пытаясь подобрать слова, стараясь игнорировать откровенно осуждающий взгляд Тори, — он что, изнасиловал тебя?
После ее слов младшая сестра залилась слезами еще сильнее, и Кристина застыла, понимая, что попала в точку. Ее черные глаза заискрились от магии, которой не давали выхода сдерживающие ее силу цепи, и красивое лицо исказилось от гнева.
— Я убью его, — прошипела она, — сначала оторву его чертовы причиндалы, а потом…
Но не успела она озвучить свои угрозы полностью, Хелен подняла вверх лицо, которое отражало смесь боли и стыда.
— Он не делал этого, — едва слышно прошептала она, сжимая губы, — не насиловал меня. Я… я сама…
— Сама что? — осторожно спросила Тори, прикусывая губу.
— Сама позволила ему… все, — всхлипнула Хелен, — я думала… Я думала, он любит меня, а он… Он только хотел узнать, где вы спрятали камень, но потом…
Следующие слова девушки потонули в слезах, и не сводящие с нее ошеломленных взглядов ведьмы смогли разобрать лишь «использовал» и «выкинул». Хелен успокаивалась долго, и все это время в комнате царило гробовое молчание, нарушаемое лишь ее всхлипами.
— Вот ублюдок, — наконец выговорила Крис, с горечью смотрящая на сестру, от которой буквально исходили волны боли, — не плачь, ангелочек. Этот первородный мудак не стоит и единой твоей слезинки. А еще прикидывается благородным! Так и знала, что за этими фасадами дорогих костюмов прячется жалкая душонка! Клаус хотя бы…
— Вот только не говори, что будешь ставить в пример этого сумасшедшего гибрида, — расширила глаза Тори, неодобрительно качая головой, — да он прибил бы тебя, будь возможность!
Кристина ни миг замерла, прикусив губу, но затем, после секундного молчания, подняла свои черные глаза, скользнув быстрым взглядом с немного успокоившейся Хелен, которая прислушивалась к их разговору, на Тори.