— Послушай… — прочистив горло начала Анна, — я бы хотела… Знаешь, все эти игры в догонялки с Охотниками… Прежде чем мы отправимся в путь…мне нужно…
Элайджа пристально смотрел на нее, чуть склонив голову. Она смутилась и опустила глаза.
— Ты давно ела? — неожиданно спросил он, не сводя с нее глаз.
— Вчера утром. Наверно… — неуверенно прошептала девушка. Это было просто унизительно. Горячие слезы наполнили ее глаза, и она остановилась. Это не должно было происходить с ней! Разве ей мало пришлось пережить и еще придется? Она не должна стоять сейчас и выпрашивать у него словно милость элементарные вещи, которых была лишена. Это ОН пришел за ней. И значит, в этой игре они должны играть по ЕЕ правилам. Она не должна просить. Она может требовать, что Анна и собиралась сделать.
Но не успела. Темнота накрыла ее.
Ее обморок был лишь вопросом времени. Элайджа понял это, как только увидел Анну в этой старой лачуге. Ее бледная кожа почти просвечивала, под глазами были темные круги, скулы заострились. Она была очень худой. А еще он слышал, как билось ее сердце.
Ему было больно смотреть на нее такую, тем более, что в его памяти она была совсем другой. Живой, полной огня, красивой. Ее зеленые глаза сияли, нежные губы улыбались. Ее волосы были длинными, шелковистыми, отливали золотом.
Это его вина. Последствия его неправильного выбора, за который он должен отвечать и которые он должен исправить.
Не дав девушке упасть, он подхватил ее на руки, как только почувствовал, как сознание покидает ее. Она была легкой. Слишком легкой. И он опять почувствовал болезненный укол совести. Они не должны были ее бросать. Даже не зная ничего о выслеживающих ее Охотниках. Она могла и должна была погибнуть. Она ведь была лишь человеком и просто чудо, то, что ей удалось убегать от них так долго.
«Что же им от нее нужно?»
Первое что Анна почувствовала, придя в себя, была мягкая, чистая постель. Приоткрыв глаза, девушка осмотрелась. Кровать, на которой она лежала, занимала почти все место в небольшой комнате. Солнечные лучи слабо пробивались через просветы в жалюзи, нарушая полумрак. В углу на кресле сидел Элайджа и не сводил с нее глаз.
Анна подскочила на кровати и хрипло прошептала:
— Где я?
Элайджа молчал, все еще напряженно глядя на нее. Ощутив кожей легкое дуновение прохладного воздуха, Анна поняла почему.
Белая простыня, которой она была укрыта, соскользнула с ее плеч. А кроме этой простыни на ней ничего не было.
— Кто меня раздел? — почти прошипела она, судорожно пытаясь натянуть на себя простынь.
— Горничная. Я внушил ей.
Анна шумно выдохнула воздух и немного расслабилась.
— А ты думала, что это я?
Он не насмехается, нет. Ну, разве что самую малость…
— А что еще я должна была подумать, позволь спросить? Я, знаешь ли, уже забыла…про ваши штучки с внушением…
— Я бы так не поступил. И не поступлю — холодно произнес Элайджа, направляясь к двери.
Анна закусила губы и уже собиралась извиниться, когда услышала:
— Если ты сама об этом не попросишь.
И он вышел из комнаты.
Он знает!
========== Часть 3 ==========
Двумя годами ранее.
— А что же будет с твоей сестрой?
Клаус нежно сжимал Марию в объятьях, но глаза его были холодны. Девушка потянулась к его губам, легко коснулась их своими, и отстранилась.
— Я хочу взять ее с нами! Она тоже станет вампиром, — убежденно проговорила Мария, глядя на возлюбленного наивными зелеными глазами.
Клаус нахмурился. Разве мог он подумать, останавливаясь в этом захолустье, что встретит ЕЕ? За всю тысячу лет жизни он еще не встречал такой. Слабая и сильная, нежная и страстная, наивная и мудрая. Он влюбился в нее, и она ответила ему взаимностью.