Постоялый двор по устройству напоминал «На три буквы», но потеснее и погрязнее. Впрочем, выбирать было особенно не из чего – или он, или лес, костёр и два одеяла на троих. Надо было хоть одно у Фомы стибрить…
Во дворе к ним подскочил щуплый паренёк, по виду ровесник Кузьки, и с поклоном принял поводья. Матвей сунул ему монетку, чем заслужил влюблённый взгляд и новую серию почтительных поклонов. Ужас какой... Быков велел «племяннику» забрать дорожный мешок, а сам нагрузился более увесистым багажом в лице его мамаши. Та сидела на коне с отстранённо-независимым видом и поэтому едва не взвизгнула, когда Матвей без лишних расшаркиваний сдёрнул её с седла и понёс к дому. Двери услужливо придержал кто-то из работников.
Трактир на первом этаже, комнаты для постояльцев на втором, туалет на улице – всё стандартно. Из не очень стандартного – официантка в виде козы. Хотя нет, такую красотку – чистенькую, со светлой волнистой шёрсткой, в накрахмаленном фартучке с воланами и приветливой улыбкой назвать козой было бы несколько кощунственно. Если только козочкой. Вот уж кто не шёл ни в какое сравнение с замызганными рогатыми разбойниками! Некоторые постояльцы на её фоне сами козлов напоминают, а ещё вернее, свиней. Дуся Ёжкина-два, только помоложе да порезвее.
Заметив вошедших, она сразу же поспешила к ним и проводила к свободному столу у окна.
- Добрый вечер! Хозяин сейчас спустится, располагайтесь, я пока ужин принесу. Вам комнату на одну ночь?
- А что на ужин?
- А почему одну комнату?
- А чистый бинт у вас найдётся?
Козочка похлопала ресницами, не зная, кому первому отвечать. Решила Моте, логично определив его как главу семейства.
- У вашей жены нога болит? Я бы могла…
- Никакая я ему не жена! – с ожесточением перебила Яга. – Быков, да спусти меня уже на лавку, люди вон смотрят!