— Смотри, — повторила Армандра, — ветры ответили на зов отца и несут корабль Нортана на своих крыльях. Но я тоже послала ветер и велела ему встряхнуть как следует корабль полководца!
И действительно, за кормой корабля из снежной равнины вырос серый конус смерча и, устрашающе изгибаясь и раскачиваясь, устремился в погоню за беглецами. По мере того как он приближался к кораблю, до нас все сильнее доносился его гул, похожий на безумный рев какого-то мстительного бога. Но тут Армандра гневно и отчаянно вскрикнула:
— Ах! Отец заинтересовался… тоже вступил в игру… Итаква демонстрирует свою мощь!
Как бы в ответ на ее слова фигура, возвышавшаяся на алтаре-пирамиде, повела огромной ручищей в сторону стремительно мчавшегося смерча и небрежно отмахнула его в сторону! Торнадо, угрожающе нависавший над снеговым кораблем, покачнулся и, переваливаясь из стороны в сторону, помчался совсем не туда, куда его направляла Армандра. Корабль же устремился дальше. Армандра зажмурилась, упрямо стиснула зубы, взмахнула было руками… но вдруг качнула головой и уронила руки.
— Какой смысл? — спросила она вслух. — Как ни крути, но он настоящий повелитель ветров.
Торнадо вдруг резко остановился посреди равнины. Итаква на своем алтаре снова взмахнул рукой, и смерч свернулся сам в себя и рассыпался тучей снежной пыли и обломков льда.
— Неужели Итаква не убьет Нортана и его команду? — осведомился я.
— Нет, Хэнк. — Армандра повернулась ко мне. — Ведь Нортан командовал нашими войсками, он знает все тайные пути, все проходы, ведущие от подножия плато в залы и казармы, мастерские и жилища. Для жрецов и воинов Итаквы он станет кладезем информации. И когда они подготовятся, он, вне всякого сомнения, поведет их на завоевание плато.
— Думаешь, он попытается вернуться за тобой?
Она мрачно покачала головой.
— Нет-нет, мой отец никогда не допустит этого. Скорее, уничтожит всю Борею целиком. Хэнк, Итаква очень одинок и мечтает о друге, который скитался бы вместе с ним между мирами. — На мгновение ее лицо озарилось незнакомой мне еще страстью. — И иногда… — ее голос вдруг прозвучал будто со стороны, — иногда…
Не знаю почему, но по моему телу вдруг пробежал странный озноб. Инстинктивным движением я навел бинокль на кошмар, по-прежнему громоздившийся на алтаре вдали. Его ярко светившиеся глаза смотрели прямо на плато. Я понял, что он видит нас если не реальным, то мысленным взором.
— Перестань! — воскликнул я и, взяв Женщину Ветров в объятия, несколько раз нежно поцеловал ее. — Прекрати. Армандра, ты не принадлежишь ему. Ты моя!
Она прижалась ко мне всем телом, впитывая мою силу, во мне же вспыхнула ярость, чуть не погубившая нас всех. Совершенно не думая о том, что делаю, я выпустил Армандру и, загородив ее своей спиной, вцепился обеими руками в прутья решетки. Уставившись прямо на Итакву, я мысленно крикнул:
«Слушай, ты, великое и ужасное позорище богов! Пусть, когда придет день расплаты, Древние Боги сожгут твое черное сердце, а твою душу запустят в огненный океан, чтобы она жарилась там до скончания времен! А пока этого не случилось, запомни: твоя дочь принадлежит мне — мне! — и ни один человек и ни одно чудовище никогда не отнимет ее у меня».
Поистине, это была дерзость, достойная разве что малолетнего хулигана! Но мне и этого показалось мало, и я, выстроив мысленный образ звездного камня из древнего Мнара, швырнул в Итакву еще и его, многократно усилив оскорбление.
Создание, торчавшее на вершине ледяного алтаря, отреагировало немедленно и мощно. Сначала я ощутил, как он издевательски посмеялся над символом в форме звезды, как будто уже знал, что в нашем распоряжении уже нет звездных камней, и только потом настал черед гневу. Итаква вскинул руки к серым небесам и начал расти, он разбухал вверх и в стороны, покуда не достиг ростом доброй сотни футов. В конце концов он сдвинулся с места и зашагал по ветрам, потянулся к внезапно вскипевшему небу и выхватил оттуда зловеще замерцавшие в его руке молнии. Так он стоял несколько мгновений, держа в ладони электрический ад.
— Назад! — крикнула Армандра. — Прочь от решетки!
Она тянула меня за руку, пока я не устремился за нею бегом, толкая перед собой Трейси и Унтаву. Не успели мы сделать и нескольких шагов, как балкон и коридор озарились жутким голубым сиянием и заполнились громким шипением. Шипение тут же перешло в оглушительный треск; меня словно невидимая рука толкнула в спину, и я растянулся на полу во весь рост. Две девушки рухнули вместе со мною — но не Армандра.