– Всем стоять! – приказным, но тихим тоном произнёс глава отряда. – Тут много следов, Тавий, разузнай, что случилось.
– Приступаю, – ответил Тавий, один из лучших следопытов в гильдии.
– Вы двое, – продолжил глава. – Обеспечьте охрану местности, Севастьян за мной.
После того, как все занялись своим делом, глава отошел с Севастьяном в сторонку и убедившись, что никто не «развесил уши», начал разговор. Он обратился к Севастьяну не как к подчинённому, а скорее уж как к ученику и товарищу, которого он помнил ещё мальцом.
– Слышал, ты повздорил с Сильвией… – тихо начал он.
– Не я повздорил… скорее уж она.
– Несколько дней назад мы с ней виделись, она очень упорно спрашивала, насколько сейчас безопасно в лесу, – на слове «безопасно», он сделал язвительный тон. – Наверно мне не стоило говорить правду.
– Вы же её знаете, она бы и без вас всё разузнала.
– И то верно… – задумчиво произнёс глава.
– Ферион, давайте начистоту. Уже несколько часов вы коситесь на меня взглядом, в чём дело?
– Всё как я и думал, охотники, которых мы идём спасать… – начал Ферион, но затем прервал мысль. – Судя по следам, тут на них напали надзиратели, и они вынужденно разделились. Такое делается только в одном случае: если отряд не способен победить врага, то кто-то становится приманкой чтобы дать шанс сбежать остальным.
– Вы хотели сказать, что охотники, которых мы идём спасать, скорее всего, уже мертвы? Верно?
– Тут повсюду следы надзирателей, их было не меньше семи. Впервые такое вижу… – с оттенком отчаяния проговорил Ферион, но затем тут же пришел в себя. – По всем правилам я должен немедленно развернуть отряд, но тогда ребята меня просто не поймут. Да что тут говорить, я бы и сам не принял такого приказа.
– В гильдии каждый знает поговорку, правила – правилами, но своих не бросаем. Я понимаю, как глава отряда вы не можете отдать приказ, нарушающий правила, поэтому приказа не нужно, я с вами.
– Подумай хорошо, тут всем уже за тридцать пять, почти вся прожитая жизнь, нам нечего терять. У нас нет ни детей, ни жён, гильдия единственный наш дом, а согильдийцы наша единственная семья. Для нас охота в чёрном лесу это не хобби и не заработок, это наша жизнь.
– Тут и думать нечего! Я лично знаю всех пятерых из пропавшего отряда.
– Прости Севастьян… но нет. Тебя ждёт Сильвия и ты ещё слишком молод, чтобы ставить на кон свою жизнь. Я приказываю тебе вернуться в гильдию и доложить обо всём. – Холодным командирским тоном заговорил Ферион, – неподчинение приказу означает суд по возвращении в гильдию.
Слова Фериона оказались последней каплей в терпении Севастьяна. Только что учитель отвернулся от своего ученика, отвернулся от его способностей, навыков, и желаний. Такое молодой охотник не мог пропустить мимо ушей, ведь это не слова Сильвии, которая по своей натуре никогда не поймёт мужского поступка, это именно слова человека, который знал Севастьяна лучше всех других.
– Ферион, вы ведь сами учили меня охоте и хвалили мои результаты, так к чему же это сейчас!? – исказив лицо в яростной ненависти, едва не кричал Севастьян. – Неужели я не достоин быть рядом со своими согильдийцами!?
– Ты слышал приказ охотник… – холодно продолжил Ферион.
– Я отказываюсь, – ещё более холодно ответил Севастьян. – И готов предстать перед судом за неповиновение.
– Севастьян! – грозно заговорил Ферион, но его перебил один из охотников по прозвищу Фенрир. Его так прозвали, потому что однажды, в боевой ярости, он перекусил горло фенриру, чрезвычайно огромному волку.
– Оставь паренька, он сделал свой выбор, – в своей тяжелой манере проговорил «Фенрир». – Вспомни себя в его годы.
– Я отзову свой приказ только в одном случае, – немного смягчился Ферион. – Прикажу стрелять, ты стреляешь, прикажу бежать, ты побежишь, это ясно? Не думай, что ты особенный, в гильдии всегда пытались уберечь толковых молодых охотников, чтобы было кому прийти нам на смену.
– Даю слово, впредь ваши приказы неоспоримы, как и полагается в гильдии.
– Ну ладно, – внезапно изменился Ферион, словно этого разговора и не было. – Тавий, что там у тебя.
– Как ты и сам понимаешь, новости не очень хорошие. Нападение произошло вчера, напали примерно от пяти до девяти надзирателей, отряд не принял сражение, так как у двух человек были раны с открытым кровотечением. Не исключено что и остальные находились не в лучшем состоянии, просто успели перевязать раны. Как итог, возможно от паники либо от отчаянного приказа отряд разбежался кто куда. Такой манёвр увеличивает шансы хоть кому-то убежать от надзирателей, но понижает шансы дальнейшего выживания.
– Поодиночке пережить ночь, да ещё и на третьем ярусе… – задумчиво произнёс Ферион. – Вы же все понимаете, что шансы мизерные, верно?
– Ну чего сиськи мять, пойдём уже, – наконец заговорил охотник по прозвищу «клык», самый молчаливый, но самый заносчивый охотник в гильдии. Его так прозвали потому, что он подстрелил самого крупного надзирателя из когда-либо увиденных охотниками, и с тех самых пор носит его клык на шее, как талисман.
– Тавий, в каком направлении двинулось больше всего охотников?
– Трое двинулись в сторону третьего яруса, ещё двое, те, что были ранены, побежали по сторонам. И… взгляни на это Ферион, – мрачно проговорил следопыт, указывая на почти полностью обглоданные кости. – Тот, что побежал влево, далеко не убежал.
– Ты его опознал? – торопливо шагая к Тавию, спросил Ферион.
– Эти твари либо обезумели, либо совсем оголодали. Кроме костей вообще ничего не оставили.
– Вариант паники в отряде можно исключить, – максимально сдержанно проговорил Ферион, смотря на обглоданные кости. – Надзиратели через пол-леса чувствуют запах крови, двое раненых согласились быть приманкой, зная, что им всё равно не скрыться. Искать нужно оставшихся троих.