— По рукам, — кивнул Ганзориг. — Я вас впущу и выпущу, но, если увижу, что вы тащите мешки с сокровищами, вам придётся поделиться. Согласны?
Озвучить это было со стороны трактирщика весьма благородно.
— Согласны, — ответил Закуро.
Ганзориг ощерился в ухмылке и встал.
— Тогда идёмте. Но деньги вперёд.
Закуро протянул ему заранее приготовленные монеты. Унгаол сунул их за пазуху.
— Прошу за мной.
Ганзориг провёл посетителей к чёрному входу, запертому на два засова, и открыл дверь.
— Вам повезло, что я ещё не заделал его, — сказал он. — Давным-давно им не пользуюсь.
— Благодаря ему ты сегодня хорошо заработал, — отозвался гатхир.
— И смотри, чтобы он был открыт, когда мы вернёмся, — добавила Фуситэ. — Дерево хорошо горит.
Унгаол расплылся в ухмылке.
— Как прикажет благородная госпожа. Когда вас ждать-то?
— Скоро, — ответил Закуро.
— Ладно, — Ганзориг захлопнул дверь, и с внутренней стороны дважды лязгнули засовы.
Закуро и Фуситэ обвели глазами открывшийся «пейзаж»: впереди возвышался остов храма, землю вокруг которого усеивал битый камень. Повсюду валялись прогнившие доски и мусор. Вблизи руины производили совсем печальное впечатление, кроме того, сюда регулярно выливали помои и выбрасывали объедки из трактира: в его стене имелась труба, под которой уже образовалось гниющее болотце. Несколько чаек деловито бродили среди руин, высматривая пищу; между ними прыгали две-три вороны. Запах оставлял желать лучшего.
— Надеюсь, он здесь! — прошептала Фуситэ, вглядываясь в темноту.
Вместо ответа Закуро указал вперёд, предлагая не терять времени даром.
Гатхир и женщина обошли развалины, внимательно разглядывая руины и надеясь отыскать лазейку, через которую кианши мог покидать своё логово. Глыбы серого камня и сгнившие брёвная с едва заметными остатками алой краски громоздились друг на друге, образуя множество ниш, которые с первого взгляда легко было принять за лазы, но настоящих проходов обнаружить не удалось. Тогда Закуро и Фуситэ вошли в то, что некогда было храмом.
Ничего не осталось от былого великолепия, кроме обугленных стен — величественное строение сгорело, и у жрецов то ли не нашлось средств, чтобы снести останки и на их месте воздвигнуть новый храм, то ли служители решили, что будет благоразумнее перебраться в более благополучный район — туда, где среди прихожан попадаются не только матросы, бандиты и проститутки.
Закуро зажёг маленький масляный фонарь: здесь, внутри развалин, света луны уже не хватало.
— Что, если мы ошиблись? — прошептала Фуситэ. — Мы ведь основывались на примерной схеме.
— Я уверен, его логово здесь, — отозвался Закуро. — Посмотри: это же идеальное место.
— Но где он?
— Мы ещё даже толком не начали искать.
Гатхир и женщина блуждали около четверти часа, пока Закуро, наконец, не удалось обнаружить небольшую дыру в полу: в задней части храма, где лежало особенно много обломков, под широкой доской открылся лаз с щербатыми краями.
— Что я говорил?! — улыбнулся гатхир.
Фуситэ улыбнулась в ответ. Глаза у неё блестели в предвкушении опасной охоты, и было видно, что ей не терпится спуститься туда, где обитает вампир.
— Только поймать, — напомнил Закуро. — Сначала допросим его, и лишь затем убьём.
— Помню, — ответила женщина. — Не волнуйся, я отлично владею собой.
— Уверен, ты счастлив! — язвительно прокомментировал находку Дару. — Нет, чтобы остаться дома. Или с той шлюхой!
— Заткнись! — мысленно посоветовал ему Закуро. — Тебе ведь она тоже понравилась.
— Спорить не буду, кошечка оказалась, что надо! — тоном знатока согласился Дару. — И я предпочёл бы…
— Знаю, ты уже сказал. Развлекаться, а не преследовать кианши.
— Тебя это удивляет?
— Нисколько. Но ты знаешь меня не хуже, чем я тебя, так что давай прекратим этот бесполезный спор.
— Отлично! — возмутился Дару. — Мне снова затыкают рот! Что ж, будь по-твоему — я умолкаю.
— Спасибо. Это с твоей стороны очень великодушно.
— Ну что, лезем? — осведомилась Фуситэ, заглядывая в дыру.
Вместо ответа гатхир снял с плеча сумку и достал из неё прочный канат. Привязав его одним концом к тяжёлому камню, другой он сбросил вниз.
— Надеюсь, длины хватит.