Мне удалось выплюнуть кляп.
– Зато на обуви, небось, экономишь, – заметила я.
– Огня! – взревел бармен, схватил протянутый факел и, подойдя вплотную, поднял с веток кляп и заткнул мне его в рот. – Не дергайся, ведьма. Все твое оружие – пакостные слова да колдовские взмахи, но руки мы тебе связали, а поганый рот заткнули. Знать бы, как тебя звать, чтоб потом на могилке написать…
– Ее зовут Василиса, – ответил вместо меня низкий мужской голос. – Отойди прочь, Парнас.
Широкие плечи в полотняной рубашке заслонили меня от мужиков, я всхлипнула от облегчения – воевода!
– Не лез бы ты, Ярополк Всеволодович, – недовольно протянул седой старик. – Парнаска толк молвит. Пока ведьма силу не набрала, лучше ее того-этого. Нет ведьмы – нет проблем.
– Проблемы начнутся, когда я царю доложу о вашем самоуправстве, – негромко сказал воевода. Он быстро вытянул из кожаных ножен меч, взмахнул им, выписав блестящую дугу, и факел упал у его ног, рассыпавшись жаркими угольками. – Ведьма под моей зашитой.
Народ поскучнел, стал потихоньку расходиться. Ярополк вытащил кляп, перерезал веревки, и я упала ему на руки.
– Василиса, я же сказал, спросишь воеводу, когда в деревню пойдешь, ну куда ты сама полезла, – он журил меня, неся, как маленькую, а я уткнулась носом ему в шею и глотала слезы. Мне до сих пор не верилось, что меня могли сжечь. Меня собирались сжечь!
Опомнившись, я вывернулась из объятий воеводы, обернулась к селянам и громко выкрикнула, выпростав к небу кулак:
– Вы об этом сильно пожалеете!
Как будто в подтверждение моих слов ветер подхватил пыль на площади, завертел ее маленьким смерчем, вдали горестно взвыла собака. Воевода сердито схватил меня под локоть и потащил к дому.
***
Дома меня встретила Юля, она встревоженно выслушала краткий пересказ событий из уст воеводы и побелела как мел. Потом обняла меня так сильно, что ребра затрещали.
– Пусти, – прохрипела я, но она только мотнула головой. Кто бы мог подумать, что у такой нежной девушки железные бицепсы! – Мне бы чайку сейчас горячего, нервы успокоить.
– Я сейчас! – купилась на мою уловку Юлька и унеслась на кухню.
Воевода наблюдал за нами с интересом, потом прошелся по комнате, присел перед оскаленной мордой волка.
– Лютый все еще здесь, – тихо сказал он. – Бедняга.
– Лютый? У него была кличка? – удивилась я.
– Не кличка, он ведь не собака. Имя. Как и у всякого оборотня.
– Ого! То есть это не просто волк?