Среди пострадавших были только комиссар двоек и их обер – и если ван Кельца можно было хоронить сразу, то девчонка, имени которой Марк так же не помнил за сложностью и ненужностью, просто была без сознания. Бернар нес ее так легко, как будто она ничего не весила. Кажется, она даже не особенно пострадала – хотя разобрать что-то в мешанине одежды, пыли и грязи было решительно невозможно.
Почти сразу же обера забрал на руки второй комиссар двоек. Кристенсен, видя, что девушка приходит в себя, усадил ее на заднее сидение своей машины и отошел.
Ван Тассен перегнулся через сидение.
– Ты как?
Ружа слабо кивнула.
Вокруг реанимобиля, в который грузили ван Кельца, собрался небольшой консилиум. Кристо, и тот выглядел заинтересованным, да и Тео, практически бессильный в данной ситуации, стоял рядом. Марк подошел ближе. Все трое находящихся в сознании комиссара казались взволнованными.
Только действовать почему-то никто не спешил, и это Марку очень сильно не нравилось.
На ходу натягивая свитер прямо на голое тело, неслышно подошел Бернар. Марк повернул к нему голову, показывая, что слушает.
Бернар чуть наклонился и сообщил:
– Там больше никого. Ни живых, ни мертвых, – «р» он привычно раскатил по небу.
– Они ушли? – уточнил Марк, только после этого поняв, что именно это и сказал нюхач, чей запах полной стерильности маячил где-то на периферии сознания.
Марк обернулся – нет, мужчина все еще стоял на месте, раздраженно хрустя пальцами. Марк и сам так делал, когда куда-то торопился, но никак не мог ускорить процесс сборов – вот как сегодня утром, например.
– Тео! – позвал он.
Оба комиссара обернулись одновременно. Спустя мгновение голову из машины высунулся и комиссар двоек.
– Он знает, куда идти.
– Кто знает, он? – уточнил Кристо, глядя на Бернара.
То, что тот стоит рядом и все слышит, комиссара не волновало.
– Нет, он, – Марк кивнул в сторону нюхача.