– Вполне возможно, что кровь унесли, чтобы использовать в дальнейшем, – не обращая на него внимания, говорила Элис. – Заклинаний, где необходима человеческая кровь в таком количестве, много, но все они относятся к запрещенным. За последние несколько десятков лет зафиксировано меньше ста случаев их использования. И почти всем этим случаям был присвоен код «один-ноль».
Атмосфера в кабинете, и так не слишком светлая, окончательно превратилась в мрачное молчание.
– Возможно, кровь нужна не для одного заклинания, а для нескольких, – наконец сказала Элис.
Ружа, сидевшая рядом с ней, застонала и взялась за голову. На этот раз серьги звенели беспрепятственно, но их звон, казалось, тонул в сгустившемся воздухе.
– Это будет еще хуже, – глухо сказала она, массируя виски. – Заклинания, в которых используется человеческая кровь – это всегда…
Она не закончила предложение, но и без этого было понятно, что ничего хорошего Третий децернат не ждет. Как, похоже, и весь Маардам.
Это было странное чувство: когда ты понимаешь, что другие могут испытывать то же, что и ты, но не хочешь этого признавать. Марку было плохо, буквально как с похмелья, если бы у оборотней оно было затяжным и сильным. То количество крови, добытой не без использования магии, оставило такой изрядный след, что Марк не знал, готов ли он вообще допустить своих ребят до места преступления. Он не хотел, чтобы они чувствовали то же самое.
Марк был зол на себя, почему-то на Тео, на начальство, мэра города, бога, синоптиков, луну в Венере, тех, кто хлопает дверью, когда ее можно просто прикрыть, тех, кто выключает кондиционер, тех…
Агнешка ткнулась носом ему в плечо и что-то пробубнила.
– Чего? – мрачно переспросил Марк, подталкивая ее плечом.
Агнешка потерла ушибленный нос и повторила:
– У нас неприятности.
– Да что ты говоришь! – сделал вид, что удивился Марк. – У нас никогда в жизни не было неприятностей, и вдруг…
– Смешно, – прервала его Агнешка. – Нас Инспектор ждет. Нас – это нас всех, – пояснила она так, как будто от повторения становилось понятнее.
Но Марк ее понял.
– А самое херовое знаешь, что?
– Догадываюсь, – еще сильнее помрачнел Марк. – Одежда, да?
Судя по кислому лицу Агнешки, обер попал в яблочко. В самую больную тему для всего Третьего децерната и оборотней особенно – дресс-код.