— Знафит, фи прифли от Эфинга? — при упоминании этого имени, ее величество от злости опустила скулы и недовольно глянула на гостей, но вид Эделин вновь сеял в ней страх перед ними. — И фто он гофорит?
— Он просит прекратить оккупационные военные действия на этом острове, поскольку это его земли, а в знак примирения отправит пару килограмм чистого золота.
— Они напали на вас, и вы смеете еще и откупаться от них? — возмутилась гостя с других планет. — Где такое видано?
— Эделин, я делаю всё что могу, хотя в политике не разбираюсь, — шепнул Дизор.
— Ф люфом флуфае я зафафью эфоф офтров, — не согласилась высокопоставленная персона. — Я — Имфератфица Фифи, ни фа фто не пойфу на уфтуфки!
— Тогда никто не против, если я оставлю пару царапин на зеленой коже? — небесная вновь угрожающе навострила когти.
— Уфери её пофальфе от феня!
— Только после мирного соглашения!
Пока нежно пурпурная птица продолжала доминировать над королевской крови личностью, Дизор вновь стал осматривать помещение, надеясь увидеть что-то интересное, из того что мог упустить раньше. Не обращая внимание на женские разборки, пернатый откинул напольные ковры в сторону и обнаружил каменную плиту с символикой глаза. Такого же что и на указательной таблички в лесу.
«Этот лабиринт должен был хранить в себе ключ от врат к Глазу Василиска» сделал вывод птиц.
— Ладно, самочки, успокойтесь! — выдал крылатый, и обе тут же замолчали. — Ваше Черное Величество, вы посетили эти катакомбы не просто так, я прав?
— О фем фы? — не поняла Фифи.
— Про то, что это место вас заинтересовало не только из-за обширных земель, но и еще тайной силой артефакта. Ключ от врат к Глазу Василиску находится сейчас у вас!
— Глаз Василиска? — в знак заинтересованности тонкая бровь Эделин поднялась вверх. — Должно быть древняя штуковина.
— Около двух сотен лет птицы и свиньи защищали потомство божественной птицы Феникс, и победили большого Василиска. Даже после смерти, его части тела продолжали содержать в себе небывалую силу. Тот кто найдет хоть одну часть рептилии будет самым сильным существом в мире. На данный момент известен только глаз, и чтобы подобраться к нему нужны ключи, а поскольку мы здесь…
— … то и ключ у неё, — оскалилась Эд, — я слышала раньше про древние артефакты, и раз уж эта штуковина опасна, то я не позволю грязным копытам его получить!
— Кфылья вферх! — императрица резко вытащила небольшой кинжал с зеленым острием из своей мантии и направила его в сторону «дипломатов», — мофет флюфь ф моиф кофытаф, но в офифу сефя не фам!
— И что ты будешь делать в этим кортиком, принцеска? — насмехалась птица.
— Офин пофез, и фы умфёфь ф тефении фяти фекунд!
— Он отравлен, — сказал очевидное красноперый. — Лучше не делай резких движений.
Эделин всё также продолжала корчить грозную гримасу. Было видно, что она стала немного переживать. Скулы и брови судорожно дёргались, а перья на крыльях вставали дыбом.
— Может у вас есть один ключ, но даже он не поможет вам добраться до Глаза Василиска, не говоря уже об могущественном свино-маге, что охраняет его…
— Я офолофю ефо, фтофы он не нафадал, или уфью ефо фоей мнофомифионной афмией!
— Эннинг тоже так думал, но даже не имея ключей, его армия каждый раз проигрывала, — сделал попытку, раз не через милость, то через устрашение образумить владычицу собеседник, — и если подумать, этих воинов хватило бы для того, чтобы отбить вашу Империю…
Императрица промолчала, но и отпускать кинжал у неё не было желания. Птах только что дал ей полезную информацию, и она невольно ухмыльнулась. Небесная догадалась по улыбке о намерениях свинки, и угрюмо уставилась на красного.