Кира вспыхнула:
-Это не так!
-У моего сына прекрасно шла учёба в университете, он благополучно закончил его. В будущем муж собирался отпустить сына в Петербург к профессору Бехтереву. Штефана, с его талантом и трудолюбием, несомненно, ждала блестящая карьера. Но вот появились вы, и всё рухнуло.
-Что вы такое говорите?! Почему это теперь всё рухнуло? Что мешает вашему сыну работать у Бехтерева? Уверяю вас, он ещё будет служить у него.
-Вы разве не слышали? Мой сын болен, очень тяжело болен. После его возвращения из Одессы (ненавижу этот город!), где он имел несчастье познакомиться с вами, он заболел.
-Заболел? - растерянно переспросила Кира, - но что с ним?
-Он перестал нас узнавать - вот что с ним, - с горечью ответила Эльза Станиславовна, - через неделю после возвращения он вдруг исчез. Его везде искали. Нашли в лесу, без сознания. А придя в себя, он не узнал нас с мужем. Мы лечили его за границей у лучших специалистов. Теперь ему, несомненно, лучше. Он уже осознаёт окружающее, даже зовёт меня мамой. Но с его психикой что-то произошло, он перестал быть медиком, теперь он боится подходить к больным. Это всё из-за вас!
-Но почему из-за меня? - Кира чуть не плакала.
-Да потому, что он, скорее всего, понял, какое ярмо надел себе на шею, женившись на вас. Он такой впечатлительный! Зачем, зачем вы согласились на эту авантюру с фиктивным браком? Вы же сломали ему жизнь!
Кира слушала жестокие слова Эльзы Станиславовны и с горечью вспоминала, как совсем недавно эти же слова бросал ей в лицо Яков Моисеевич -доктор-обманщик, отец Дашеньки. Он тогда сказал ей: "Там, где появляетесь вы, остаются одни руины".
-Где он сейчас? - чужим голосом спросила Кира.
-Они с мужем ещё за границей. Но на днях должны вернуться. Не вздумайте показываться ему на глаза! При виде вас ему только хуже станет. Собственно, именно для этого я и пришла к вам. Я прошу вас немедленно уехать отсюда и никогда не встречаться с моим бедным сыном. Слышите, я требую, чтобы вы даже близко не подходили к Штефану. Он не должен вас видеть.
-Вы не можете это решать за него, - упрямо вздёрнула голову Кира.
-Я пущу в ход все свои связи, со временем этот брак будет расторгнут, не сомневайтесь, - она поднялась и надменно глянула на девушку, - и он перестанет писать ваши портреты...
-Что? Что вы сказали? Он пишет мои портреты? - Кира побледнела.
-Да, вы правильно поняли: ваши портреты, - и она вышла не попрощавшись.
Кира рухнула на стул. Нет-нет, это не Штефан пишет её портреты. Ошиблась Эльза Станиславовна. Это Иво Рюйтель пишет её портреты.
Тихонько, бочком вдвинулась в комнату Соня:
-Я всё слышала, Кирочка. Но я не подслушивала, просто вы громко говорили, а слух у меня хороший, - она подошла к девушке, обняла её, - ты бы поплакала. Говорят, помогает...
-Нет, Сонечка, я не стану рыдать, рвать на себе волосы, даже просто тихо сопеть и утирать глаза платочком не стану. Когда-то я пообещала себе, что больше не будет слёз. Вот и держусь. Да что толку-то плакать? Разве это поможет?
-Но эта женщина - твоя свекровь - она была так сурова с тобой.
-Она - мать, её можно простить. Ведь она о сыне беспокоится.
-Ну, знаешь, тут я с тобой не соглашусь. Она должна уважать поступки сына, если любит его.
-Ах, Сонечка, это всё слова, слова. Всё так запуталось, так сложно запуталось.
-Вот что, - решительно заявила Соня, - давай рассказывай. Может, вместе и распутаем.