Небесам, обычно безучастным к деяниям рода людского, почему-то не нужна была эта смерть. Потому и послали его, - остановить безумца. Любой ценой, даже явившись ему, во всём своём сиянии...
...Собачий вой ангел услышал неожиданно. Было в нём столько тоски и боли - будто кто-то молил о помощи. Ангел замедлил полёт, - а потом нырнул вниз, туда, где спал, среди снежных лесов и степей, небольшой городок.
Он нашел пустынный двор и тихо опустился на землю. Перед ним, забившись в хлипкую будку, тихо скулил замерзающий пёс. Ангел видел, что холод уже почти сделал своё дело, и собаке не выжить.
"Какой же безумец оставил его во дворе в такой мороз? - подумал он - Да ещё на цепи. Люди - что же вы творите?!".
Он приблизился к будке и аккуратно вытащил собаку наружу. Пёс не пытался сопротивляться - то ли не чувствовал угрозы от небесного пришельца, то ли совсем обессилел. Только глухо скулил.
Ангел уложил собаку на снег, опустился рядом на колени и погладил по, уже начинающей индеветь, шерсти. От первого же прикосновения пёс затих, его тело расслабилось - будто и не было мороза вокруг. Он закрыл глаза - и больше не открывал...
Ангел гладил пса до тех пор, пока жизнь окончательно не покинула тело животного. Потом поднялся, взмахнул крыльями и взлетел в ночное небо. К сожалению, он не мог забрать душу этого несчастного пса с собой...
У животных свой рай и свои ангелы...
Вскоре во дворе опять никого не было. Только мертвый пёс, выгнувшись, лежал на снегу. Его шерсть слабо сияла...
...Так всё и было. А может быть и не совсем так. Или - совсем не так. - Жека вылил себе в кружку остатки пива и запустил пустой бутылкой в угол. - Но душа пса почему-то осталась на Земле. Говорят, именно ангельские прикосновения дали ей возможность видеть судьбы людей и, воем, предупреждать их о роковых поступках "за поворотом". Правда - предупреждать только в Крещенскую ночь...
Напарник замолчал. Молчал и Костя. Стало слышно, как робко тикают китайские часы на столе и глухо шумят приборы за стеной.
-Жека, а если бы ты вой "Крещенского пса", на самом деле услышал? - тихо спросил, парень - Что бы сделал?
-Я бы, сначала убедился, что воет именно "Крещенский пёс".
-Как это?
-Да, очень просто. Во всех легендах говорится, что пса можно только услышать, но не увидеть. Я бы просто обыскал то место, где вой услышал.
-Ну а если бы ты ничего не нашел?
-А вот тогда бы я задумался. И прикинул бы, где, в ближайшем будущем меня может "костлявая" поджидать. Пёс ведь предупреждает, а не предсказывает.
-То есть, ты бы попытался что-то изменить?
-Ну, ясный пень! Думаю, любой нормальный человек так поступил бы! Конечно, при условии, что этот человек сумел бы угадать будущие "опасные моменты".
"Мне то, что угадывать!" - мрачно подумал Костя.
-Ладно, хватит уже о "Крещенском псе", - Жека допил пиво и поднялся с дивана. - Пойду приборы проверю. А ты пока чайник поставь - кофе попьём.
Но когда он вернулся, Кости в комнате уже не было.
Крещенская ночь, не спеша, уходила в неведомые дали, уступая место робкому зимнему рассвету. Исчезли звёзды, ослаб мороз, а землю окутал странный, призрачный полумрак. Однако это был совсем не тот вечерний полумрак, что превращает деревья в странные перекрученные тени и несёт людям сырость и дрёму. Напротив, этот полумрак срывал маски ночи, пробуждал от видений, умывая утренним морозом тела и души. Он звал вперёд, в новый день, в солнечную неизвестность...
Костя, уже довольно долго, стоял около котельной и смотрел в светлеющее небо. В руках у него был свёрток с кинжалом. Не похоже было, чтобы парень собирался идти куда-то. Он просто застыл, погруженный в свои мысли, почти не обращая внимания на холод.
О том, что сейчас творилось у него в голове и на душе, наверное, можно было только гадать...
...Тяжело принимать решение. Но ещё тяжелее менять его. Особенно, когда все сомнения отброшены и до цели осталось лишь несколько шагов...
...Тяжело поверить в легенду...
Костя очнулся от мыслей только тогда, когда край небосвода, на востоке начал розоветь, будто повязка на растревоженной ране наступающего утра. Он развернул кинжал и долго смотрел на его тусклое лезвие.