— Всё, можешь начинать, я тебя внимательно слушаю.
— Я не буду ничего рассказывать, стоя под дверью! — возмутилась Леви.
— Под чьей дверью? — внутренне холодея, спросила хозяйка квартиры, уже, впрочем, догадываясь, что услышит в ответ.
— Под твоей, — подтвердила её худшие опасения подружка. — Так что нечего прятаться под одеялом, вставай — нас ждут великие дела!
Проигнорировать подобное заявление было невозможно, и через пару минут мисс МакГарден с комфортом устраивалась на маленькой, но уютной кухоньке. Под её непрекращающееся тарахтение Люси приготовила завтрак, сварила кофе, а позже мыла посуду и собиралась в редакцию.
К чести Леви стоит заметить, что подобной словоохотливостью она обладала не всегда, а лишь в двух случаях — когда рассказывала об интересной, недавно прочитанной книге или о своей любимой группе «Призрачный лорд» и её не менее любимом солисте — Гажиле Рэдфоксе. Чем так привлёк синеволосую репортёршу этот странный на вид субъект (чего стоили одни его чёрные длинные волосы, собранные обычно в низкий конский хвост, не говоря уже о многочисленном пирсинге и вызывающих манерах), до сих пор оставалось тайной для всех, кто знал МакГарден, но факт оставался фактом — Леви была безумно влюблена в солиста «Призрачного лорда».
Причём в выражении этой «любви» она мало отличалась от девочек-подростков, фанатеющих с какой-нибудь группы, состоящей из смазливых парней, что томными, слащавыми голосами поют о чувствах, в которых сами порой ничего не смыслят. Стоит ли перечислять многочисленные постеры и вырезки из журналов, бережно крепящиеся на стену или вклеиваемые в специальный альбом? Или диски с песнями и записями с концертов, пронумерованные и подписанные аккуратным, по-детски округлым почерком? Не нужно даже рассматривать содержимое некой «волшебной» коробки, в которой хранятся чудом (по-другому девушка не могла это назвать) попавшие к ней вещи объекта её преклонения. Каждый, кто в далёкую пору отрочества занимал место в рядах того или иного молодёжного идола, прекрасно знает, что заставляло его сердце радостно трепетаться, сохраняя рядом хотя бы частичку того, кто был любим, но недосягаем.
Со временем наши кумиры блекнут, сменяются другими или просто уходят в небытие, растворяясь в тумане повседневности. Люси надеялась, что с её подругой произойдёт то же, что и со всеми фанатами, потому что нельзя вечно витать в облаках и строить воздушные замки, пытаясь достать недосягаемое. Рано или поздно МакГарден придётся отпустить свою детскую мечту и обратить внимание на тех представителей мужского населения, которые находятся в непосредственной близости. А пока Хартфилия терпеливо выслушивала нескончаемые оды в честь «незаурядного, необычайно талантливого и весьма мужественного Гаечки» (как ласково Леви называла любимого певца), стараясь, однако, ради сбережения собственной психики, пропускать половину из услышанного мимо ушей.
К счастью для Люси, стоило девушкам переступить порог редакции, как возложенные на них должностные обязанности развели их в разные комнаты, и почти до обеда они не виделись. Но когда стрелки на часах показали полдень, случилось нечто весьма неожиданное и, на первый взгляд, неприятное. По крайней мере, для Хартфилии, потому что нарушало все её планы. Зато Леви была буквально на седьмом небе от счастья.
— Люси! Вопрос жизни и смерти! Ты должна мне помочь! — затарахтела она, приплясывая на месте от нетерпения. — Это такой шанс! Я не могу его упустить, пожалуйста!