Руки его уверенно легли на живот раненой. Шихоинь чуть усмехнулась:
– Перестал на меня злиться?
– Вовсе нет, – ровно ответил Бьякуя.
– А помогаешь…
– Это мой долг. Ничего личного.
– Зануда.
Шихоинь явно была не в форме, и даже эта попытка насмешки выглядела жалкой, не от души, и Бьякуя не стал отвечать. Вместо этого он сосредоточился на лечении. Колдун встревоженно и шумно дышал за его плечом.
– Жить будешь, – сообщил, наконец, Бьякуя, убирая руки.
– Здорово, – Йоруичи осторожно пошевелила стопой и заулыбалась. – И вправду буду. Слушай, Бьякуя, – она схватила за руку уже готового подняться Кучики. – Раз уж ты сегодня такой хороший мальчик, выполни одну мою просьбу.
– Какую просьбу? – Отозвался Бьякуя с неудовольствием. Он скептически относился ко всему, что исходило от той женщины. Наверняка она постарается подложить ему свинью.
– Позаботься об этом парне.
Кучики оглянулся на колдуна, лицо которого отчего-то испуганно вытянулось.
– В каком смысле – позаботиться?
– Нужно приглядеть, чтобы его никто не убил, – пояснила Шихоинь. – Мы с Кьораку полагаем, что он способен разобраться в происходящем. В любом случае, его силы – серьезная помощь для нас. Нельзя допустить, чтобы его кто-нибудь со злости прирезал. Пока я буду в госпитале, пусть он побудет с тобой.
– Ладно, пусть побудет, – согласился Бьякуя. Просьба не показалась ему обременительной. Колдуна с легкостью можно было спихнуть на попечение лейтенанта. – Нам стоит пойти к воротам. Доберемся как раз к рассвету. Ты, – он обернулся к Тамуре, – возьми ее, и за мной.
– Да, – с готовностью отозвался колдун.
Он с превеликой осторожностью поднял на руки капитана, спросил: «Не больно?» Йоруичи только усмехнулась и покачала головой. Она в самом деле чувствовала себя намного лучше после лечения, хотя и опасалась пока шевелиться. Бьякуя же прихватил лук и приладил за спину колчан с последней стрелой: на всякий случай. И они неторопливо зашагали к ближайшим воротам.
Тамура не решился ни о чем спрашивать, но на прямую спину капитана, шагавшего впереди, поглядывал с опаской. Только в тот момент, когда Йоруичи назвала его по имени, оммедзи сообразил, с кем свела его судьба. А ведь Шихоинь-тайчо прямо предупреждала держаться от него подальше! К тому же, из разговора стало ясно, что Шихоинь с этим Бьякуей – далеко не друзья. И вот теперь капитан так запросто оставляет Тамуру с ним? За какие грехи?! И все же он не решился возразить, молча шел следом за этим опасным типом к воротам, прикидывая на ходу, куда ему в случае чего бежать и где просить убежища.
***
Ренджи проснулся от короткого стука по деревянной раме одной из перегородок, составляющих его убежище. Неразборчиво промычал, что слышит, и стал выбираться наружу.
Солнце стояло уже высоко, и выходило, что проспал он довольно долго. Ему удалось завалиться на боковую еще до рассвета. Когда доверенные его попечению Рукия и Хаями оклемались, битва в городе уже почти закончилась. Так что они и вмешиваться не стали, так и просидели почти до утра в лесу, куда уволок их Абарай. А потом, когда перестало шуметь в голове, и когда Рукия смогла стоять без посторонней помощи, они трое отправились к своим отрядам. И, поскольку никаких больше распоряжений Абараю не поступало, он завалился спать в своем шалаше, попросив подтянувшихся к тому времени бойцов будить его, когда появится капитан.