* * *
Откинувшись на пологую крышу высокой колокольни, Михаэль наблюдал за засыпающим городом. Уложив руку на согнутое колено, он чувствовал, как скользящие потоки ветра путались в его пальцах, и взмывали вверх, играя с прядями чёрных волос. Демон видел, как постепенно улицы наполнились фонарными огнями, освещая неприглядные серые дома.
Наблюдая за тем, как на тёмном небе появились звёзды, Михаэль наслаждался бледным сиянием хрупкого месяца. Казалось, что он покинул свою госпожу всего несколько минут назад, но прошло уже куда больше двух часов.
Прекрасно понимая, что подобные обстоятельства не пришлись ей по вкусу, он всё равно не мог поступить иначе. Из-за сложившейся ситуации Михаэлю становилось куда сложней действовать привычным образом.
Уже трижды нахлынувшие на него неконтролируемые желания вполне успешно лишили его сил. Все эти ощущения терзали его тело для него далеко не в первый раз, но именно сейчас доставляли больше всего дискомфорта.
Лишь клеймённые способны вызывать у демонов подобные желания. Вот только таковых он вполне способен почувствовать ещё задолго до их приближения. В то время как сейчас всё происходит так, словно они внезапно появляются, а затем так же внезапно пропадают. И всё бы ничего, если бы это не повторялось с подобной частотой.
Тем более, несмотря на то, что силы всё равно восстанавливались, но теперь на это начало уходить куда больше времени, чем обычно. Хотя даже не это волновало Михаэля. Главной проблемой стало именно то, каких немыслимых усилий ему стоит сдерживать себя при очередном подобном приливе. Он знал, что если так пойдёт и дальше, то уж точно ничем хорошим не закончится.
Кто-то начал играть с ним в довольно жестокую игру. Кукловод, что, прячась в тени, выстраивает с помощью особенностей клеймённых в его голове изысканные картины, подобные сегодняшней.
- Как же забавно, – самодовольно усмехнулся, принимая вызов. – Какая интригующая игра. Игра, на кон которой поставлена далеко не одна жизнь. Интересно, и кто же её начал? Хотя какая разница. Ведь первый ход уже сделан, а это значит только то, что пути назад нет.
Приглушенные шаги привлекли его внимания, заставляя сосредоточиться на ведущей к колоколам лестнице. А через несколько секунд гробовую тишину нарушил громкий удар колокола. Удар, а затем ещё один и ещё. Колокол звонил, а под его оглушающий звон билось и его сердце.
- Игра началась, – устремил тяжелый взгляд прямо в окно постоялого двора. – Так как же вы поступите, госпожа? Выбор за вами.
Прошло несколько секунд, прежде чем всё снова стихло, и тёмная ночь стала такой же спокойной, как и прежде.
Соскочив на крышу ближайшего здания, Михаэль промчался по ней, бесшумно приземляясь на соседнее. Всё больше и больше отдаляясь от церкви, он ловко пробегал по ним, приближаясь к месту встречи.
- Кто здесь?! - свет факела метнулся в сторону.
Остановившись, Михаэль стал наблюдать за мужчиной в доспехах, надеясь, что стражник мог обнаружить именно ту, которою он ждёт. Но ничего не случилось. Свет померк, снова оставив его в полном одиночестве. Не став более задерживаться, он снова поспешил за город.
Преодолев последнюю преграду, Михаэль уже стоял у огромных ворот разрушенного амбара. Зайдя внутрь, мужчина понял, что отсюда всё выглядит ещё хуже. От крыши практически ничего не осталось. Через огромную брешь внутрь свободно проникал ветер, тревожа мертвый покой груды мусора. Подойдя как можно ближе к каменному изваянию, на которое падал бледный свет луны, демон взглянул на расколотого ангела.
По-видимому, раньше тот украшал одно из здешних зданий, возможно, даже принадлежал церкви. А теперь так бесполезно валяется здесь вместе с остальным никому ненужным мусором. Заваленный гниющим хламом, с отбитым крылом, тот оказался цел лишь до половины.
Маленькие ручки были сложены в молитве, губы изогнуты в лёгкой улыбке, а пустые умиротворённые глаза смиренно опущены вниз. Лик ангела смутил Михаэля, заставив окунуться в прошлое.
- Надо же, – улыбнулся, словно подшучивая над собой. – Снова воспоминания о прошлом нахлынули. Каким же сентиментальным я стал в последнее время.
Смотря на него, демон провёл кончиками пальцев по разбитому лицу статую, словно утирая её невидимые, каменные слёзы:
«Он наполнил ваши сердца чистой любовью. Любовью, которой вы, не способны одарить никого по собственному желанию. Любовью, которая способна принадлежать лишь Ему. А ещё покорностью, что движет вами в мольбах за людей. Добротой, жалостью и милосердием. Но только не волей. Вы ни на что не способны по своему собственному желанию. Подчиняетесь Его слову, будто марионетки, и поступаете так, как вам скажут. Оберегаете тех, кого вам приказали оберегать. Любите, кого приказали любить. И отдаёте жизнь за того, на кого вам укажут. Молитесь за тех, кто того не стоит, только потому, что вам так сказали. Потому что вам так приказали.
Глупо. Как же только глупо. Такая любовь, опека, забота и самопожертвования бессмысленны. Грош им цена, когда ты не можешь поступить иначе. Когда сам не вправе выбирать: кого ты хочешь любить, о ком желаешь заботиться, кого столь отчаянно стремишься оберегать и ради кого способен пожертвовать своей жизнью. Игрушки,- усмехнулся демон, не скрывая пренебрежения. - Вы всего лишь игрушки, лишенные воли, свободы выбора и желаний. Но теперь только такие и остались на небесах. Другие же оказались Ему не нужны. Другие просто ошибка, не имеющая права на существование, – подняв голову, Михаэль как будто пытался заглянуть «опустошенными» глазами высоко в небо, нет, гораздо дальше, словно пытаясь добраться прямо до Рая. – Вот только то падение, то праведное свержение стало хоть и несправедливым, но и впрямь достойным наказанием».
- Прости, что пришлось использовать столь ужасное место, – повернулся к зашедшему внутрь Пьеру, полностью сосредоточившись на нем, – но ты не заслуживаешь ничего лучшего, чем подохнуть в этом гниющем сарае.