— Тогда присаживайся.
Я даже слегка растерялся, а потом понял: «Наверное, подумал вслух». Он только усмехнулся. Одет мистер безупречность был, как и в прошлый раз строго. Брюки со стрелками, классические начищенные до зеркального блеска туфли, вместо пиджака на нем был чёрный свитер, из-под которого торчал накрахмаленный воротничок нежног-голубой рубашки. Он подал мне пиво. Рука как-то сама потянулась за любимым напитком. Ещё и с маркой почти угадал.
— Откуда идёшь в столь поздний час? — начал разговор он.
— Есть ещё места, где нам рады, — я попытался перевести тему.
Сам не знаю почему, но рассказывать о себе не хотелось.
— А ты тут какими судьбами?
— Люблю ночь, — тихо произнес он.
— И одиночество, — усмехнулся я.
— И одиночество, — эхом повторил мой собеседник, немного помолчал, потом продолжил. — Знаешь, не все разделяют мои пристрастия.
Тогда он посмотрел на меня такими глазами, что я чуть не подавился. В его взгляде плясал лёд, чистый холод, по телу пробежали мурашки, меня даже начало знобить.
— Тебе этого не понять, — с какой-то странной скорбью в голосе закончил он и отвернулся.
— С девчонкой, что ли посрался?
Каким же был глупым мой вопрос. Мистер безупречность просто взорвался от хохота. Казалось, этот смех рвал и резал всё вокруг, мой слух он точно не оставил равнодушным. Уши драло, перепонки лопались, мозг трещал. В мою голову будто врезался бур, перемалывая всё её содержимое в пюре. Когда он отсмеялся, я коснулся своих ушей чтобы проверить, не идёт ли из них кровь. Жутковатый хохоток.
Я смотрел на него, отчаянно пытаясь вспомнить имя. «Как, чёрт побери, тебя зовут?» Мозг отчаянно перебирал имена, но его имени вспомнить не мог. Повисла небольшая пауза.
— Давид, — нарушил тишину он.
Вот тут даже человек, который отчаянно верит в совпадения, начнет сомневаться.
— Спасибо, — я чуть не окаменел от удивления.
На его лице опять появилась так раздражающая меня улыбка.
— Если честно я, и вправду не мог вспомнить, как тебя зовут, — мой голос звучал очень растерянно.
— Может потому, что я в прошлый раз не представился? — съязвил он.
— Может, — кивнул я. — Меня зо…
— Я знаю, Владимир, — перебил он, его взгляд был устремлён в темноту деревьев, тело было неподвижно. — О тебе я знаю почти всё, но, увы, почему-то как не пытаюсь, не могу тебя понять.
Вот это вообще ново, с какого дуба рухнул этот чудик, зачем ему понадобилось меня понимать? Ну, посидели мы с ним в клубе, ну выпили, ну поговорили. Блин, если бы я вынюхивал, про всех с кем мне доводилось пить… сама эта мысль была для меня дикостью. Бурный поток моих размышлений сносил здравый смысл, надо было что-нибудь ответить, но что? Такой сумбур.
— А тебе это зачем? — наконец-то произнес я.
М-да, не самый удачный вопрос, но хоть что-то. Возможно я личность и не совсем заурядная, но ведь и не светило науки. Чего ему от меня надо? Куча вопросов, ни одного ответа. Решил расслабиться, и подождать его дальнейших действий. Он не заставил себя ждать.
— Если вкратце, мне нужен ты, — и снова эта ухмылка.
— А если не вкратце? — опешив, бросил я.