От нанесённого удара оправился не сразу. Несколько минут простоял в тишине. Как только мозговой шторм поутих, боевой дух и агрессия вернулись:
— Не готов! Отказался! Боишься стать следующей?
Она не ответила. Всё и так понятно. Я действительно могу пройти по головам не осознавая ужаса своего поступка, а когда обернувшись увижу расколотые черепа, исправлять что-либо будет уже поздно. Стараешься забыться, убежать от проблемы вместо того, чтобы её решить.
Несколько минут спустя Сандра подошла ко мне, обняла. Она просто боялась меня потерять. Говорила много… про то как любит, что обрела смысл жизни, о том, что обязательно поговорит с Ником, всё ему объяснит, что последует за мной хоть на край Света и ни что в мире не сможет изменить её решения. Она говорила и говорила…
Слова — вода.
Теперь я созрел для настоящей перемены. Я бросил свою человеческую жизнь. Был человеком без капли человечности. Стал вампиром не таким как… (бля… слово не могу подобрать… «хотел»? нет… не то… «представлял»? … ну, ближе… и всё равно… видать объяснить не получится) Стал вампиром не таким как вампиры. Убивал не желая. Калечил с удовольствием. Отверг и растоптал любовь человеческую. Наплевал на чувства вампирские. Полюбил и понял, что на любовь не способен. Познав всю глубину чувств, лишился последних их ошмётков. Сердце окончательно опустело.
Начать жизнь заново? А что это изменит? Для чего она мне вообще дана? Убивать? Истязать? Увечить?
Тогда начал понимать Давида. Смутно, сумбурно, но первое осознание приходило именно тогда. Я и впрямь топтался на месте. Тащил за собой балласт прошлого, а тот, будучи ношей непосильной, постоянно тянул меня на дно. Жизнь гораздо многогранней. Порою не достаёт крошечного усилия, смелости, уверенности. Забыть всё и двигаться вперёд…
— Мне надо идти, — оттолкнул Сандру, не желая больше слушать её бессмысленные и никому не нужные оправдания.
— Потом ты вернёшься и мы уедем? — дрожащим, полным надежды голосом произнесла Саша.
Только теперь я увидел, что она плакала. Слёзы лились рекой. Растёкшаяся тушь поделила лицо, расчертив ровные, хотя и немного неряшливые линии. Я понимал эту боль, давным-давно сам её переживал, но теперь… просто осознание. Вы смотрите на взахлёб ревущего в песочнице ребёнка. А чего он плачет? Просто мальчик на пару лет старше подошёл и из вредности сломал выстроенный им за весь день замок. Сможете понять его чувства? Конечно. Каждого хотя бы однажды несправедливо обижали. Только пережить его трагедию уже не удастся. Для Вас этот замок не дело всей жизни, как (впрочем, он ещё об этом не знает) и для карапуза. Просто переходный момент. Все стоили замки и у всех они ломались. Это пойдёт, и страшного тут ничего нет.
Пускай плачет, ничего… пройдёт. Потом мы уедем и будем счастливы. Сандра — потому что рядом с ней будет тот кого она любит. Я — потому что со мной рядом будет та, которая любит меня.
К Давиду отправился без предупреждения. А чего предупреждать-то? По городу днём могу бруить (слово то какое забавное, хоть и похоже на опечатку) только я.
Темнело. Давид не покидал летом квартиру до девяти-десяти вечера. В том, что мне удастся застать его дома, сомневаться не приходилось. Ехал туда, где прожил месяц. Хотелось нагло ворваться, выбить дверь с ноги и высказать Давиду всё, что о нём думаю. Потом поразмыслил. Он и так наверняка всё знает, а о чём не знает, догадывается.
Подойдя к двери, я несколько обескуражено обнаружил, что она приоткрыта. Не теряясь, наглым образом вошёл внутрь.
— Есть кто живой?
Ответа не последовало. Войдя в зал, увидел вампира развалившегося в кресле с сигаретой в зубах. Прям гангстер с улиц Чикаго. Как всегда, безупречен, безмятежен, отрешен.
Моё появление его ни сколько не удивило. Он словно меня ждал. Неужели его агентурная сеть настолько развита?
— Привет, — напыщенно бросил я.
— Здравствуй, — кивнул вампир, не сводя с меня взгляда.
— Хотел пого…
— Ты только и делаешь что говоришь, — перебил Давид, презрительно отмахнувшись. — Может пора перейти к действиям?
Фраза немного обескуражила меня. Услышать подобное с порога, это немного странно, но сдаваться я не собирался.
— Об этом и хотел с то…
Вампир вновь прервал меня:
— Говорить не о чем. Ты или делаешь или продолжаешь своё нытьё. Я ждал тебя только потому, что мне показалось, будто у тебя появилось гордость, а ты продолжаешь вести себя как юнец.
Хотел сказать, что если он не заметил, я и есть — юнец, но вместо этого высокомерно бросил:
— Я пришёл попрощаться…
— Сантименты излишни. Ждёшь объятий? Благословения? Напутствия? Ты не по адресу.