- А... маска?
- Маску мне поднесла любовница, - очень мягко ответил он. - Изумительно красивая женщина. И очень, очень умная. Я примерил её подарок без раздумий, и следующее, что я помню - развалины императорского дворца. Ту женщину и называют первой владелицей "Книги многих чудес", а с книгой ей достался и трон... Она продержалась довольно долго. Когда следующий хозяин завладел книгой и распорядился убить государыню, той было уже за семьдесят. Почтенный возраст. Впрочем, и тогда казалось, что красота её не поблекла.
Летиция замерла, вжимаясь в поручень.
- Не за все воспоминания стоит держаться. Иногда надо сделать выводы - и двигаться дальше, а не хранить токсичные сувениры.
- Ты определённо много рассуждаешь о вещах, о которых не знаешь ничего, - ответил Белый с теми же странными интонациями.
Тут до неё наконец дошло: он ведь не злится. Он действительно разочарован, подавлен и чувствует себя обманутым снова. И Летиция решилась.
- Ладно. Ладно... - Она отлепилась от поручня и провела рукой по лицу, отводя волосы в сторону. Из-за ветра получилось не очень. - Откровенность за откровенность. Не буду разводить сопли, скажу сразу по делу. В общем, со счастливым детством мне как-то не повезло: папин банк разорился со скандалом. Нам пришлось переехать в другой город, буквально ютиться по углам, вот это всё... Конечно, мы страшно страдали. Друзей у меня не осталось, я и даже думала о самоубийстве, ну так кто не думал в нежном возрасте? А потом я однажды пришла домой, а он там. Папа в моей комнате. Висит.
Картинка опять ожила в воспоминаниях, чёткая, вплоть до последней пылинки, кружащей в солнечном луче. Голову повело; Летти зажмурилась.
- Соболезную твоей...
Белый говорил так, словно боялся разбить её голосом.
- Не надо. Давно было, - дёрнула она подбородком. - Я чего хотела сказать... Тогда я стояла, смотрела на него и думала: ну вот почему он? Нам всем ведь было плохо. А теперь стало ещё хуже, ну как он мог, в конце-то концов? После этого мне полагалось заработать психологическую травму и полжизни провести по клиникам, но я решила: нет, хватит. Я не буду играть по чужим правилам. Плохое случается, и чаще, чем думаешь, но нельзя позволять ему контролировать всю дальнейшую жизнь. Понимаешь? Иначе получается какая-то спираль бед, которая раскручивается и раскручивается.
Мельтешение хвостов прекратилось.
- Я услышал тебя, о прекрасная. Насчёт маски... я подумаю.
- А что с этим? - и Летти подняла пакет с книгой повыше.
- Книгу я предпочёл бы оставить у себя хотя бы потому, что так она меньше принесёт... Осторожнее!
Всё случилось слишком быстро.
Ветер, как живой, взъярился, ударил наотмашь, и книга выскользнула из пальцев. Летиция рефлекторно рванулась за ней, вытянулась, и вдруг каблуки проскользнули по грязи, поручень ударил под дых, крыша сделала сальто перед глазами - и стала стремительно отдаляться.
"Моя последняя неудача, - пронеслось в голове. - Какая эпичная-то!"
А потом небо разошлось трещинами - голубоватыми разрядами молний, и оттуда, с высоты, рухнул огромный призрачный лис о девяти хвостах. Летиция и ахнуть не успела, как оказалась в пасти. Снова замелькали этажи, только теперь уже не вниз, а вверх, показались приметные жалюзи с узором из кофейных чашек... Оконное стекло оказалось так же просто пройти насквозь, как декорации в Доме Ужасов. Мягкая кровать ткнулась в спину, матрас прогнулся...
Летиция оказалась в собственной спальне, в постели, почти в полной темноте. Всё это походило на сон, если б не промокший от дождя костюм и не единственная уцелевшая после падения туфля.
Белый нависал сверху; халат куда-то подевался, видимо, для прыжков в лисьем обличии он приспособлен не был.
- Ух ты, - пробормотала Летти, обнимая Белого за плечи, скользя ладонями вверх, запуская пальцы в волосы. - Ух ты... Я думала, что ты будешь ловить книгу.
- При всём уважении, о драгоценная, - он провёл ей кончиками пальцев от скул к уголку рта, - ты слишком много болтаешь.
- Ну да, в общем, логично. Книгу ещё можно найти потом, а вот похоронные речи - явно не твой конёк. Там не краткость важна, наоборот, чем пышнее, тем лучше... Что я несу, заткни меня, пожалуйста, а?