– Где моя жена и почему ты будишь меня в такую рань? – разразился он потоком вопросов.
Наталья, ласково улыбаясь, охотно все пояснила:
– Меня послал муж, он очень болен и не сможет сегодня идти на развод караула – это придется сделать вам, товарищ капитан. Я пришла к тебе, Сережа, но ты спал, и мне пришлось тебя будить.
Совсем смутившись от этой ласки, Рябинин задал еще один вопрос:
– А где моя жена и дети?
– Не знаю, когда я пришла, ты был один.
– Понятно, - пробубнил Рябинин, но тумана в голове ничуть не убавилось.
Он долго умывался ледяной водой, чтобы прийти в себя. Но все дело заключалось в том, что он уже два дня не пил, но ничего не помнил, сколько ни напрягался, никак не мог даже хоть что-то припомнить.
– Ладно, - сказал он сам себе, - Сначала развод караула, а после разберусь со всей этой амнезией.
Тайга. 7:01.
– Мы проиграли, - заявил Вольгул сразу после скудного завтрака.
– Что это значит? – упавшим голосом спросил Утиляк.
– Сегодня ночью белый шаман принес невинную кровь в жертву силам зла. Теперь ночью он полный хозяин тайги. Нам нужно убираться отсюда до захода солнца.
– А как же люди? – прошептал дед.
– Археологи мертвы, - констатировал Вольгул, – Военные либо нас не пустят к себе, либо не поверят нам.
– Но что-то надо делать! – в отчаянии сжал кулаки Давдан.
– Я же говорю – нужно убираться отсюда, - пояснил Вольгул. – Тайга теперь принадлежит ему. Едва солнце скроется, он придет и за нами.
– Постой, постой, - заговорил Давдан, - Откуда тебе известно, что мы проиграли?
– Ночью я ясно видел во сне мертвую женщину, всю в крови, ей отрезали голову. А еще я видел двух детей, похожих друг на друга, их тоже убили – перерезали вены на шее.
– Кто?
– Шаман вселился в чье-то тело, тот человек и совершил жертвоприношение.
– Какое тело?
– Не знаю, он был в военной форме…
– Значит, уже ничего нельзя предпринять? - уже безо всякой надежды спросил Утиляк.
– Здесь нет, - отрезал Вольгул, - Но у нас еще много дел впереди.
– Каких еще дел, - угрюмо проворчал Давдан.
– Ты разве забыл о своем доме?
– Причем здесь наш дом?
– Наша деревня тоже окружена тайгой, - объяснил Вольгул, - Километры для него не препятствие. Убив всех тут, он пойдет убивать всё дальше и дальше, и первыми на его пути будем мы.
– И что ты предлагаешь?
– Он передвигается только ночью и только по тайге, мы должны лишить его связи с внешним миром.
– Тайгу, что ли, рубить?
– Можно и так, но на это уйдут месяцы, а у нас есть только день. Наша деревня связана с этим лесом одной дорогой. В тридцати километрах течет река, она делит тайгу на две части, единственная связь между ними – мост.
– Ты хочешь его разрушить! – догадался Утиляк.
– Да, - подтвердил Вольгул.
– Неужели река – препятствие для этого проклятого шамана? – усомнился Давдан.
– Ни один шаман или колдун не преступит воды, на которую я наложу заклятие, - убедил односельчанина Вольгул.
– Тогда не будем терять время, - поторопил всех Утиляк. – Теперь темнеет рано.
Холодный ручей. 15:32.
Группа старшего сержанта Южного марш-броском преодолела требуемое расстояние за полчаса. Командир группы глянул на часы и сказал, зевая:
– Слушай сюда, салаги. Даю вам тридцать минут, чтобы обшарили тут все, и нашли палатку с женой нашего капитана. Как найдете, зовите меня. Задача ясна?
– Так точно!
Яшмемедов и Золотарев переглянулись и поспешили на поиски, а Южный улегся под сосну отдыхать. Солдатам мало улыбалось лазать по камням среди кедров и водных потоков, но с другой стороны действовало золотое правило: «солдат ищет – служба идет». Место было довольно мрачное, а день угрюмо-серый, поэтому оба поисковика сами того не желая, терлись друг о друга, предпочитая обыскивать светлые места, нежели углубляться в мрачную тревожно шумящую на ветру тайгу.
– Какая неприветливая глушь, - поделился своими впечатлениями Золотарев.
– У нас – на Каме кругом степь, - ответил Яшмемедов, - Светло и просторно.