Он даже не слишком ценил пятьдесят уважаемых и древнейших кланов Китая, относясь к ним, как к людям второго сорта. Никто не мог добиться его любви: ни Тао, ни Ван, ни Яо, а про семью Чан и говорить не приходилось. Последним вообще приходилось сражаться за свои жизни каждый день.
Мэй совсем не хотела, чтобы дорогие ей люди продолжали жить в таких условиях, как сейчас. Её матери приходилось тяжело работать, чтобы хоть как-то существовать, несмотря на то, что она была одной из жён императора. К сожалению, ей не удалось выбиться в любимицы правителя.
- Сяо Мэй, как думаешь, у нас всё получится? – девочка обратилась к своей карликовой панде.
Наследницу клана Чан никто не смог сопроводить в другую страну, поэтому её питомиц был единственным собеседником. Девочке повезло не так, как Лингу, которого она увидела в самолёте. У него была Лан Фан, которая всегда следовала за ним по пятам, а у юной даосистки только она сама.
И от этого было до боли обидно. Мэй тоже хотела иметь такого человека, который был рядом с ней всегда и не пожалел своей жизни ради неё. Но к ней не приставили даже обыкновенного телохранителя, потому что ей не повезло родиться девочкой, которая по законам не могла унаследовать императорский трон, да и ещё наследницей самого слабого клана.
Одно радовало – в Турнире шаманов не приняли участие ни Ван Фонг, первый принц Китая, ни Тао Ксу, девятая дочь императора. Если бы и эти двое приехали в Англию, то клан Чан потеряла всякую надежду одержать победу и спасти от верной гибели всех дорогих ей людей, которая была лишь вопросом времени.
А так у неё есть хоть какой-то шанс получить заветный артефакт.
***
Иногда минутное счастье помогает забыть о всём плохом, что преследовало человека на протяжении нескольких долгих лет. И сейчас Альфонс, понимая, что до встречи со старшим братом оставалось совсем немного, был доволен тем, что самый дорогой человек на свете не отказал ему в помощи.
- Мама, спасибо тебе огромное, что помогла с визой, - молодой человек крепко обнял женщину, на секунду забыв о том, что она больна.
Патрисия, выслушав парня, не смогла ему отказать. Она всегда делала всё, что просили её сыновья. Ей казалось, что так они будут по-настоящему счастливы, несмотря на то, что в наследство им досталась не самая лучшая генетика. Например, у них была склонность к раку и способность видеть духов.
Хорошо хоть с первым их обоих пронесло.
Только Эдварду не повезло с самого рождения. Он, как и его мать с отцом, мог свободно общаться с душами умерших людей, пускай и не горел желанием этого делать. А пока у Альфонса не проявился этот проклятый дар, ни женщина, ни её гражданский муж не собирались ему ничего рассказывать. Без этих знаний было проще жить.
- Уверена, Изуми и Эд будут рады тебя видеть, - Патрисия искренне улыбнулась, в ответ обняв сына.
- Классный сюрприз, правда?
- Конечно, - она кивнула.
Женщина понимала желание своего младшего сына порадовать старшего брата своим неожиданным приездом, но в то же время она не могла отделаться от неприятного ощущения, что она делает что-то неправильно, пускай и пыталась убедить себя в том, что всё непременно закончится хорошо.
Патрисии почему-то казалось, что Альфонс может случайно узнать в Англии то, что от него скрывали абсолютно все. Ведь он может приехать в интересующую страну именно в тот момент, когда уже начнётся Турнир. Если бы он приехал до него, то всё бы ещё удалось скрыть, но битвы духов просто так не спишешь на обычное «показалось». Придётся всё рассказать.
Ох, как же женщине не хотелось этого делать!
Она всю жизнь скрывала от молодого человека правду, желая его уберечь от боли и страданий. Если бы он узнал обо всём, то непременно принял участие в соревновании шаманов, чтобы получить какой-то ценный артефакт, который обещали Вендиче. Точно так же, как и Эдвард, он бы отправился в Англию.
И всё только для того, чтобы излечить больную раком Патрисию. А того, чтобы её сыновья рисковали своими жизнями ради неё, совсем не хотелось. Ведь лучше отойдёт в мир иной только один человек, она, а не сразу трое. Если бы с детьми всё было хорошо, то после женщины хоть что-то осталось.
А так что будет? Правильно, ничего.