- Почему бы не поместить его в обычную лечебницу?
- Я предпочитаю работать на своем оборудовании и со своими дроидами. Не думаю, что у Вас с ними будут проблемы.
- Я могу завести историю болезни?
- Нет. Только я буду вести документацию, фиксировать номера тестов, и записывать все данные о динамике самочувствия испытуемого. О копиях не может быть и речи.
- Ясно.
Они обсуждают эксперимент? Тот самый, отрывок записей о котором я прочитал? Ей дали четкое указание ничего не фиксировать , но она все равно писала, на бумаге, но писала… Вот почему ей было так важно уничтожить все документы?
- Можете приступить, доктор Блирр, - дает добро муун. Я не ослышался? Фамилия женщины – Блирр?!
- Хего Дамаск, - окликает она мууна, собравшегося уходить, - Вы не сказали имя испытуемого.
- Джагганат, - нехотя отвечает тот. Меня охватывает оторопь.
Какова вероятность, что женщина-психиатр будет иметь ту же фамилию, что и надзирательница тюрьмы, а имя ее пациента совпадет с именем, которое я носил для прикрытия? А номер истории болезни – тюремный номер! Я понял это лишь сейчас! Что все это, черт его подери, значит?!
Все меньше веры в совпадения остается, когда на экране появляется еще одна тень – человека в плаще с капюшоном.
- Договорились? – произносит черный силуэт знакомым до боли голосом. Это Дарт Сидиус! Это он говорит с Хего Дамаском!
- Эта доктор – любительница денег, экспериментатор, садист, ксенофоб, - отвечает муун моему учителю. - Она идеально подходит на роль, которую я ей выделил.
- И что вы сделаете с ним? Что мы будем иметь потом?
- Я верну в том состоянии, в каком взял. Да и ты вроде не питал к нему привязанности.
- Конечно. Если что-то пойдет не так, я не хочу обременять себя этим.
- Я понял. В этом случае я его ликвидирую.
- Хорошо.
Запись обрывается. А я неподвижно сижу на полу в безмолвии, сгорбив спину. Я не знаю, что думать и чему верить. Этого… просто… не может быть! Это так… неправильно!