“Элвис не может жить в деревне, – думал Пул. – Элвис живет в джунглях, как обезьяна, питается крысами и насекомыми. Элвис вообще давно уже утратил человеческую сущность. Он видит в темноте и летает во сне”.
Андерхилл с половиной отряда стал огибать деревню справа, Пул – слева. Единственным звуком, нарушавшим тишину, был шелест солдатских подошв о траву. Мэнли, шедший рядом с Пулом, тяжело дышал. Майклу казалось, что ему слышно даже, как выступает пот на лбу Мэнли. Отряд начал рассредоточиваться. Спитални тенью скользнул за Денглером и Конором к казавшимся пустыми сараям, в одном из них запищал цыпленок и захрюкала свинья. В огонь подкинули дров, Майкл услышал, как полетели искры и осыпался пепел. “Хоть бы они ушли, – думал он. – Хоть бы они все были уже в ан Лат, соседнем местечке”. Справа от Майкла кто-то передернул затвор винтовки, и свинья захрюкала как-то испуганно и вопросительно. Пул неслышно скользнул вдоль одного из сараев и обменялся взглядами с Тимом Андерхиллом, который появился с другой стороны. Слева от Пула по периметру деревни тянулся редкий лесок, и на секунду Пулу показалось, что за каждым деревом притаился вьетнамец, который целится именно в него. Пул испуганно взглянул в сторону деревьев. Солдат он не увидел, но заметил довольно высокий холм, который на секунду показался ему сделанным человеческими руками из гипса и бетона, окрашенных разными красками, как холмики в Диснейленде. Но для Диснейленда это было слишком уродливо – не декоративно-уродливо, как замок чудовищ, а по-настоящему уродливо, как проказа или бородавки. На другой стороне лужайки Андерхилл прислонился спиной к сараю и опять посмотрел на Пула. Между ними на костре красовался огромный черный котел. К небу поднималась струйка дыма. Чуть дальше от Андерхилла лейтенант Биверс открыл рот и беззвучно что-то спросил или отдал команду. Пул кивнул Андерхиллу, который тут же закричал по-вьетнамски:
– Выходите!
Никто не появился, но Пул услышал в сарае позади себя перешептывание и хлопанье босых ног по деревянному полу. Андерхилл выстрелил в воздух.
– Немедленно!
Пул двинулся к выходу из ближайшего сарая и чуть не сбил с ног женщину с редкими седыми волосами и беззубой улыбкой. За ней семенил старик с загорелым костлявым лицом. Пул молча махнул ружьем в сторону центра деревни. Изо всех остальных сараев вылезали люди с поднятыми руками, в основном женщины лет пятидесяти-шестидесяти.
– Здравствуйте, мистер солдат, – сказал старик и поклонился, все еще держа руки высоко в воздухе.
Спитални выкрикнул какое-то ругательство и ткнул старика ружьем в бедро.
– Стоять! – кричал Андерхилл. – На колени!
И старики опустились на колени вокруг костра.
Биверс заглянул в котел, который все еще дымился, затем ногой сбил его с костра.
Завизжала свинья. Биверс обернулся и пристрелил ее. Одна из старух что-то закричала ему по-вьетнамски.
– Пул, пусть твои люди проверят сараи. Оттуда должны выйти все.
– Они говорят, что здесь есть дети, лейтенант, – сказал Андерхилл.
Биверс что-то заметил в золе под тем местом, где стоял котел. Он нагнулся над костром и засунул руку почти что в огонь. То, что привлекло внимание лейтенанта, оказалось обугленным по краям листочком бумаги, судя по всему, вырванного из блокнота.
– Спросите их, что это, – приказал Гарри Биверс и, не дожидаясь выполнения приказа, сам сунул листок под нос к старику, стоявшему к нему ближе всех и сказал:
– Что это? Что здесь написано?
– Но бик, – пробормотал старик.
– Это список? – заорал Биверс. – Это похоже на список.
– Но бик.
Пулу тоже показалось, что листочек напоминает список. Он знаком отдал приказ Денглеру, Блевинсу, Барреджу и Пумо обследовать ближайшие сараи.
Старики, все еще стоявшие на коленях возле угасающего костра и опрокинутого котла, протестующе загудели.