Как же он напоминает своего папашу. Невероятно. Вырастет такой же сволочью. Хотя… Все зависит от меня. Я не успеваю понять как, но рука уже занесена. Всего один рывок, одно движение. Это не карается. До шести месяцев младенец еще не считается человеком во Вселенной Ди. Денег нет. Он слишком громкий. С ним столько возни. На него денег уходит в три раза больше, чем на меня! Одно движение, Дана, это так просто… Он замолкает и смотрит пристально на меня. Улыбается, ручонки тянет свои, гаденыш. Рука опускается. Это не выход.
Я отвернулась и опять начала мерять шагами комнату. Что же делать? Что же делать? Что же делать? Неужели нужно уверовать в Высшую Силу, чтобы найти ответы на такие сложные вопросы? Неужели нашим миром управляет не магическое правительство, а это волшебно-нереальная Высшая Сила, которая и вкладывает мысли в наши головы, заставляет людей вести себя так, а не иначе? Что ж, нужно было попробовать. Я остановилась на месте и попыталась восстановить дыхание.
– Высшая сила, - прошептала я, – спаси меня, прошу, от этого маленького исчадья ада…
Не успела я договорить, как крик ребенка смолк. Тишина была оглушающей. Я не понимала что происходит. Позади меня мелькнула какая-то тень. Я развернулась и обнаружила, что стол, где лежал ребенок, пуст. Неужели Высшая сила услышала мои молитвы? Неужели где-то есть невидимый кукловод, который дергает нас всех за ниточки в нужное время?
Я не поверила своим глазам и обыскала всю комнату. Тщетно. Я подумала, что настало время удариться в религию. С того момента я начала посещать встречи в храме Высшей силы, нашла новую, более интересную работу. В общем, жизнь пошла по новой дорожке.
Лишь одно меня пугало – соседки. Они не поверили в то, что младенец просто так исчез. Они думали, что я его убила, ему ведь не исполнилось полгода, я могла сделать это безнаказанно. Они всегда действовали мне на нервы, но я с гордостью выдерживала их косые взгляды и постоянные пересуды. Пусть думают, что хотят. Я считаю, что человек только тогда говорит о жизни других, когда его собственная жизнь заполняется мусором, не представляет ничего интересного как для других, так и для него самого. Я называла соседок старыми кошелками, гнилыми поленьями, жизненными болотами. Я мечтала заработать денег, чтобы отдать долг хозяйке и испариться из установившихся границ, хотя она и говорила, что денег не возьмет. Очередной бред спятившей старухи. Деньги нужны всем, кто бы что ни говорил! Деньги – это стимул. Деньги – это средство. Деньги – это мечта, но низменная.
Спустя какое-то время я осознала, что принадлежность к какой-то религии устанавливает еще больше границ, чем отсутствие веры в сердце. Я колебалась несколько дней, прежде чем принять судьбоносное решение о том, что с религией пора заканчивать. В тот день после работы я пошла не в храм, а сразу домой. Какой сюрприз! На пороге меня ждала соседка из дома напротив, а в руках у нее был… Что?!
– Привет, Дана! Смотри, кого я сегодня нашла у себя на кухонном столе!
Я не могла сказать ни слова, просто подошла и уставилась на ребенка, который сидел у нее на руках. Он выглядел точно так же, как в тот день, когда я видела его в последний раз. Те же пухлые щеки, те же темные волосы, та же одежда, с именем, нашитым на воротничке. Как будто и не было этих четырех месяцев, за которые я снова почувствовала, что же такое жизнь…
– Теперь ты не сможешь его убить, дорогая. Ему уже полгода. Но если он тебе не нужен, то ты всегда можешь отдать его на воспитание в какую-нибудь обитель. Например, в обитель бесстрашных. Там о нем позаботятся.
– Здравствуйте! – окликнул нас какой-то юноша, проходящий мимо. Он приветливо улыбнулся и поднял над головой шляпу. Его острые скулы не внушали мне доверия, а от внимательного взгляда карих глаз мурашки побежали по телу. Но почему его лицо кажется мне таким знакомым?
– Здравствуй, дорогой! – ответила ему соседка. – Этот юноша помогает мне по хозяйству. Кстати, он же и подбросил мне идею с обителью. Это не самый плохой вариант для малыша, Дана.
Соседка развернулась и поспешила к юноше, который стоял и ждал ее. А я взяла на руки маленького ублюдка и вошла в дом. Я положила его на стол и принялась думать.
Делать выбор было всегда сложно для меня. Для человека выбор – это заведомо неверное решение. В любом случае, что бы человек ни решил, он всегда будет думать, что если бы он поступил иначе, то все вышло бы гораздо лучше. Я понимала, что выбор, который я сделаю через несколько минут, полностью изменит мою жизнь. Но вот была ли я готова к этому? На этот вопрос у меня не было и нет ответа.