Затягиваюсь. Складываю ее вещи в аккуратную стопку на половине стола Алисы. Разглядываю содержимое сумки. Из Алисиных запасов мое внимание привлекает только косяк с травой забвения.
– Косяк?
– У Алисы проблемы с этим делом. Она не слишком устойчива, – поясняет Рене.
– А у тебя?
– Со мной все в порядке. Кроме того, что я нахожусь не в своем теле. Даже волосы не могу остричь до нужной длины.
У меня получилось ее разговорить? Бинго.
– Тут есть резинка. Перевяжешь волосы, и они не будут мешать, окей?
– Ладно, – она продолжает одеваться.
Вещи Рене я рассматриваю более подробно. Спички Гроннинг. У меня такие же. Их мало кто любит, но лично мне они нравятся, потому что горят красиво. Парочка мятных конфет. Какой-то ключ. Салфетки. Бинт. Мыслепортер. Жвачка. Карманный нож. И книжка. «Эра» Густава Лозэ.
– Это твоя книга? Не ее?
– Моя. Что-то не нравится?
– Просто… Просто это моя любимая книга, – затягиваюсь, – о ней мало кто знает на самом деле. Я не так много читал, но когда-то давно прочел «Эру». Можно сказать, она помогла мне выжить.
– Слишком сопливо, – обрывает меня Рене, когда я легонько провожу пальцем по книжному корешку.
– Согласен.
Не оборачиваясь, я протягиваю ей резинку из вещей Алисы.
– У тебя даже зеркала нет, – говорит Рене и берет резинку. Затягиваюсь и выдыхаю. Оборачиваюсь. Рене стоит прямо передо мной, скрестив руки. Рубашка ей идет, на самом деле. Особенно то, как ее поднимает напряженная от волшебства Валеи грудь Рене.
– Покрутись. Только сначала отойди чуть подальше, – говорю и занимаю свое прежнее место у комода. Рене делает шаг назад и несколько раз медленно поворачивается вокруг своей оси.
Затягиваюсь и выдыхаю. Бросаю сигарету в пепельницу и достаю новую. Пепельницы у меня по всей комнате расставлены, поэтому моя вредная привычка не вызывает дополнительных усилий. Да и бросать я не собираюсь. Менять привычки и самого себя не в моих правилах. Только постоянство поможет выжить в этом дерьме. Делаю шаг к Рене, останавливаясь совсем близко. Рене смотрит на меня, презирает. Не боится. Я подношу два пальца к ее шее. Она немного дергается. Ее пульс бешено стучит.
– Как ты сопротивляешься чарам Валеи?
– Я представляю, что она наведены не на меня, а на Алису. Мое тело другое. Мы отличаемся. Это мерзко, смотреть на себя, но себя не видеть.
Ее глаза блестят. Дыхание тяжелое. Наверное, совсем тяжело сдерживаться, когда я стою совсем рядом. Рене – боец. Настоящий боец. Я не имею права, морального права, как-то навредить ей.
Рене так напоминает мне меня, когда я только начал свой путь с Валеей. Тонна амбиций не давала мне покоя, но ответственность за себя, за Валею, за группу и за наше будущее не давала мне пожить в полную силу. А потом я смирился с этими рамками, подстроив их под себя. Даже птицы живут в клетке. Привыкают.
– У тебя уже были мужчины? – спрашиваю и затягиваюсь.
– Да. У меня были. У Алисы нет. Но не суть, тело же одно и то же.
– Алиса может появиться вместо тебя сейчас?
– Может. Но не захочет, я думаю. Пока я сама не уступлю ей место.
– Тогда не делай этого.
– Не собираюсь. Она не выдержит.
Рене как-то неловко тянет пальцами рукав рубашки вниз. Я хватаю ее за руку и закатываю рукав. Шрамы на запястье. Затягиваюсь.
– Это она сделала?