— Может… она что-то принимает? — даже заседатели подоконника отвлеклись на такое смелое предположение, поступившее от Бона.
— Вполне может быть, — заметил Рин, — хорошая версия. Она мне ещё тогда не понравилась.
— Просто не повезло с внешностью, — Камики хмыкнула.
— Очень не повезло, но это немного другое, — Курода махнул рукой.
Юкио возмущённо шикнул в его сторону.
— Давайте сосредоточимся на миссии, а не на обсуждении вкусовых предпочтений.
— А я бы не отказался послушать твои, — Рин со значением пошевелил бровями и с самодовольным видом вернулся к созерцанию сада.
Окумура потерял дар речи.
— Насчёт внешности мальчика… — чуть взволнованно продолжил Конекомару, заглушая ошарашенную тишину и попытки Шимы сдержать смех.
Рюдзи же не знал, как реагировать: то ли поддержать учителя, то ли похвалить одногруппника за великолепную подколку.
И решил слушать друга.
Мива поправил очки и перевернул страницу.
— У Кохэку внешность матери, только черты лица скорее европейские. А вот его сестра, Кин, пошла в отца — у неё голубые глаза и каштановые волосы. Дети в основном одеваются в кимоно тёплых оттенков, преимущественно в золотой. И да, девочка сильно привязана к Азэми-сан, но та её вроде бы не очень любит.
— Мы видели, — Бон вспомнил о недавнем инциденте.
— Да, девочка попросилась поиграть с плюшевым мишкой, а эта женщина категорически запретила и выглядела при этом настолько злой, будто бы Кин — верно? — виновата во всех смертных грехах этого дома, — Юкио вздохнул. — И потом мы наконец выяснили, что у Азэми-сан недавно умерла дочь, Акира. От рака. Игрушка была её. Золотые ленты — символ борьбы с этой болезнью.
— Я не думаю, что эта женщина страдает. Скорее всего ей надоели соседи — она обмолвилась об этом, — Изумо поморщилась.
— Узнаем подробности от самой девочки, когда вернётся Шиеми, — Юкио перевёл взгляд на Миву. — Что насчёт обычных слухов, бродящих в доме?
— Всё стандартно, — Конекомару прищурился, вглядываясь в свои записи. — Никто никаких демонов не видел, не слышал. Странностей нет — только хозяева не нравятся. В любом случае, сомнительно, что при таком отношении, никто из прислуги до сих пор не уволился. Или о таких случаях старательно умалчивают, или прислугу чем-то… — парень не был до конца уверен в том, что осмелился предположить, — шантажируют.
— Или, может, их всех чем-то пичкают, когда те начинают задумываться об уходе? — задумчиво предложил Курода, — а Юрико-сан пыталась сделать это так часто, что все старания хозяев прямо на лицо.
Юкио подумал о том, что в скором времени у него разовьётся нервный тик.
— Оставьте бедные препараты в покое!
В дверь постучали два раза, и все настороженно замерли. Внутрь вошла очень бледная Шиеми. Она опустила взгляд вниз, нервно смяв рукава своего кимоно. Напряженные желваки явно говорили об её состоянии. Девушка всё не решалась сказать о том, что узнала. Видимо, это шокировало её.
— Ты догнала девочку? — спросил Юкио, разрывая образовавшуюся тишину.
— Да, и смогла расспросить её, так как Кин-чан была очень расстроена.
— И что?
Морияма вскинула в голову. В её глазах стоял ужас.
— Рензо-кун был прав. Дети видят призрака. Своей погибшей сестры.
***
Шиеми сразу же бросилась за убегающей девочкой, стараясь не упустить её: не смогла вытерпеть вид крохотных слезинок, скопившихся в уголках печальных детских глаз. Они были голубыми, очень яркими и выразительными, так что эта картина прочно встала перед глазами девушки. Девочка забежала за угол дома, где по словам Куроды и Сугуро был расположен пруд. Тем не менее, к нему девочка не пошла, а свернула в другую сторону. Позади дома был ещё один вход, скрытый за огромным деревом и растущими рядом кустами.
У Мориямы что-то сдавило в груди, какое-то нехорошее ощущение затаённого страха, когда она пробегала мимо тихой глади воды, но девушка его проигнорировала.
— Постой! Я хочу только помочь!
У Шиеми были сильные проблемы с физической подготовкой, так что после такого стремительного забега у неё напрочь сбилось дыхание. Эксвайр не добежала совсем чуть-чуть и обессиленно остановилась, упираясь руками в свои колени. У неё и самой в глазах скопились слёзы обиды.
— Мне можно тебе верить? — со стороны послышался неуверенный детский голос, и Шиеми крупно вздрогнула, подняв глаза. Перед ней никого не было, так что Морияма обернулась через плечо, чтобы встретиться с грустными голубыми глазами.