Оказавшись в машине, Мирилл торопливо пролистала всё от первой полосы до последней. О крахе проекта «Фантазия-парк» и о коррупционном скандале писали много, а вот о внезапном помешательстве председателя упомянуто было коротко, буквально в трёх строчках:
«Предположительно по совету своего адвоката, Диксон сослался на галлюцинации и лёг на обследование в психиатрическую клинику. Но даже несмотря на то, что в последний момент он отдал приказ о сворачивании проекта, полученная спецслужбами документация не оставляет ни малейших сомнений в том, что ответственности ему избежать не удастся».
— Легко отделался, — фыркнула Мирилл и, выскочив на секунду из машины, бросила газету в мусорный контейнер.
В голове царила лёгкость — и одновременно беспокойство.
«Я ведь не опоздала?»
Солнце касалось краем залива и медленно перетекало в воду расплавленным золотом.
В Город она въехала медленно, точно извиняясь. Покружила по набережным, заново привыкая дышать; поглазела на остановившиеся часы с безвкусно-бирюзовым циферблатом; съела мороженое на углу Уэрсби и Тинглз.
…Он ждал её на мосту.
Мирилл, так и не осмелившись скинуть капюшон, на заплетающихся ногах подошла и встала рядом. Потом с замирающим сердцем покачнулась — и уткнулась лбом ему в плечо.
Как раз вышло по росту.
— С возвращением, — коротко сказал он.
— Злишься?
Он вздохнул, откидывая волосы с левого плеча за спину, чтоб не мешались ей. Они серым туманом пощекотали Мирилл щёку — и соскользнули.
— Конечно, нет. Ты всё сделала правильно.
— Тогда почему такое лицо?
— Какое — такое? — выгнул он брови.
Мирилл вгляделась ему в глаза — расплавленное солнечное золото в свинцовых водах залива, синие цветы на белых камнях и пурпурная пыльца. Протянула руку, впервые в жизни касаясь кончиками пальцев — высоких скул, точёной переносицы, густых туманно-серых ресниц и дрожащих век.
— Ты боялся.
— Естественно, — улыбнулся он одними губами. — Но ты справилась.