— Принеси попить, — попросила Хель, приоткрыв опухшие глаза. Кувшин с водой и пару кружек предусмотрительно поставили рядом с кроватью. Но Хель не могла до них дотянуться.
— Болеешь? — спросил он, поднося кружку с водой
— Нет, мне просто плохо. Проклятое вино.
— Давно я тебя такой не видел.
Она сделала вид, что хочет ударить его подушкой, он аккуратно увернулся, стараясь не расплескать воду.
— Завидую я твоему здоровью, — сказала Хель. — Как Фенрир?
— Спит. Он опять прибежал к тебе ночью как маленький.
— Зато ничего не натворит без присмотра. Мать нам голову снимет, если с ним что-то случится.
— Знаю, знаю. Слушай, Хель…
— Дааа?
— Ты ничего необычного не заметила? Необычнее всего остального в этом замке?
— Например?
— Не знаю. Что-нибудь. Бальдер вчера намекнул на какое-то пророчество и нехорошие сны про нас троих.
— Что?! Опять какая-то выжившая из ума старуха предсказала, что мы станем концом всему сущему? — Хель в негодовании приподнялась на подушках и тут же упала обратно.
— Вероятно, — сказал Йормунганд. — Я не знаю.
— Мне никто ничего такого не говорил. И кто это — Ба́льдер?
— Один из сыновей Альфедра. Он просит меня наложить проклятие на одного певуна, тогда он все расскажет.
— Врёт.
— Я тоже так подумал.
— Ндааа, придется вести себя хорошо, иначе решат, что мы и вправду зло во плоти. Даже если этот Ба́льдер сказал правду, это ничего не значит, пока мы ведем себя осторожно и не представляем угрозы. Хотя бы явной. Хотя бы до поры до времени. Ох, Луноликая, как нехорошо.
— До встречи, сестра.
Хель потянулась к брату и поцеловала в щеку.