– Айдзен-сама, вы готовы?– спросил Канаме Тоусен. Слепой синигами немалой силы, безгранично преданный ему. Отличное приобретение.
– Да, Канаме-кун, я готов! Как там капитан Мугурума?
– Капитан Мугурума ничего не подозревает, сейчас он распивает саке с капитаном Бенеторой!
– Подслушай, о чем они говорят!
– Как прикажете!
Айдзен смотрел вперед, постукивая пальцами по столешнице. Справится ли Тоусен с поставленной задачей? Бенетора мастерски прячет духовную силу и не менее мастерски умеет ее искать, но Тоусен слеп от рождения, его способности в контроле в разы выше, чем у большинства синигами высшего уровня. Тогда почему он сомневается? Все дело в адьюкасе, в котором Айдзен был так уверен? Нужно еще раз навестить Уэко Мундо и устроить крупномасштабный прорыв гилеанов, ведомых двумя, а лучше тремя адьюкасами! И опять же бросить туда Бенетору с его отрядом.
Бенетора… Айдзен недавно видел, как Бенетора, завязав глаза, заткнув ноздри и уши кусочками ваты и блокировав восприятие духовной энергии специальным браслетом, шутя рубился против третьего и пятого офицеров одиннадцатого отряда, даже не обнажая меч, одним лишь посохом! Неужели его интуиция настолько сильна, что позволяет ему, не пользуясь органами чувств, определять не только местоположение противника, но и наносимые удары? Или же это колоссальный боевой опыт, как у Кенпачи Зараки? Нет, точно нет! Бенеторе не более ста лет, ему просто неоткуда иметь такой колоссальный опыт! Похоже, что капитан десятого отряда каким-то образом овладел Волей, хотя последняя школа была уничтожена за столетие до его, Бенеторы, перерождения. Значит, этот чертов синигами как-то сумел самостоятельно пробудить Волю, и не только пробудить, но и развить ее до такого уровня, чтобы двое самых сильных после капитана бойцов одиннадцатого отряда не сумели его даже коснуться! Бенетора слишком опасен. Даже если он попадет под гипноз Кьека Суйгетсу, он раскусит замысел Айдзена слишком быстро, чтобы успеть его убить. Может, он и не является мастером поступи, но его реакция даже быстрее, чем у капитана Шихоин. Опасен, слишком опасен. По слухам, он не владеет банкаем, даже его шикай никто не видел, но при этом его сила позволяет ему держаться в звании капитана, хотя конкуренция хотя бы со стороны Айдзена, достигшего и шикая, и банкая уже лет двадцать как, весьма немалая. Может, эта девчонка, Серана Акияма, что-то знает? Ее бы разговорить, понять, что из себя представляет Бенетора…
– Здравствуй, Соске-кун!
Айдзен обернулся, натягивая на лицо дежурную улыбку.
– Добрый вечер, капитан Бенетора! Как прошел ваш день?
– Неплохо, Соске-кун! А как твои переговоры с меносами? Увенчались успехом, или же они попытались тебя убить?
– О чем вы говорите?
Бенетора добродушно рассмеялся, и этот добродушный смех никак не вязался с пронизывающим насквозь взглядом.
– Ты можешь сколько угодно вешать лапшу остальным, Соске-кун! Но меня ты не проведешь. Я хочу тебя предупредить: делай, что хочешь, но если ты встанешь у меня на пути или хоть как-то навредишь Серане– пощады не жди. Я найду тебя и в Уэко Мундо, и в мире живых, и в измерении Короля Душ. Найду и убью. А ты ведь боишься смерти, не так ли? И поэтому ты хочешь стать самым сильным, чтобы никто не мог убить тебя? Может, мне стоит уничтожить тебя здесь и сейчас?
Мгновение– и в руках капитана Бенеторы возник до боли знакомый посох, однако Соске знал, что этот посох может быть намного опаснее обнаженного занпакто, ведь чаще всего Бенетора сражается именно так, используя посох как шест.
Айдзен чуть прищурился: его занпакто в арсенале, чтобы не вызывать подозрений. А вот Бенетора владеет неизвестным ему приемом, позволяющим вызывать занпакто и затем прятать его в своей душе. И тут все вокруг завертелось.
– Соске-кун!– кто-то тряс его за плечо.– Соске-кун! Ты себя хорошо чувствуешь?
– А?– Айдзен понял, что проснулся. «Черт, заснул и не заметил!»– подумал он и увидел обеспокоенного Бенетору.
– Что случилось? На тебя кто-то напал?
– Нет, просто я слегка задремал,– улыбнулся Айдзен.
– Лучше бы тебе не дремать на краю пропасти, Соске-кун,– Бенетора кивнул на пропасть.– Ты можешь упасть и разбиться!
– Да, простите!