— Не надо объяснять мне сотый раз, что я недостаточно смел для того, чтобы быть членом Гриффиндора, — Невилл всхлипнул. — Малфой мне уже это доказал…
— Нев! Ну не это я хотел сказать!!! Просто ты должен быть чуть смелее, и все, — Рогозин быстро сменил гнев на милость — друга было очень жаль. — Ты должен научиться давать отпор!
Но разговоры пришлось прекратить — Луна сказала, что они если не закончат сейчас разговоры, то точно опоздают на все уроки. Трое побежали на пары — хотя Невилл продолжал горевать и печалиться.
Уроки летели как скоростная метла — и вот настал последний на сегодня, заклинания. Флитвик показал как поднимать заклинанием перо, и сейчас студенты практиковались. Они были разделены на пары — и сейчас Полумна отрабатывала заклинание вместе со Славой. А вот Рону сильно не повезло — ему в напарники досталась Гермиона Грэйнджер. Хотя Гермиона, кажется, тоже не была в восторге. Сложно даже было сказать, кто из них выглядел более раздосадованным.
Оба студента успешно подняли свои перья первыми — у Рогозина перо взлетело почти под самый потолок, а у Полумны оторвалось примерно на метр от крышки стола. У остальных заклятие отчаянно не получалось.
Рону, сидевшему за соседним столом, тоже не слишком везло.
— Вингардиум Левиоса! — кричал он, размахивая своими длинными руками, как ветряная мельница. Но лежавшее перед ним перо упрямо оставалось неподвижным.
— Ты неправильно произносишь заклинание, — донесся до Славы недовольный голос Гермионы. — Надо произносить так: Винг-гар-диум Леви-о-са, в слоге «гар» должна быть длинная «а».
— Если ты такая умная, сама и пробуй, — прорычал в ответ очень злой Рон.
Гермиона закатала рукава своей мантии, взмахнула палочкой и произнесла заклинание. Перо оторвалось от парты и все-таки зависло над Гермионой на высоте примерно полутора метров.
К концу занятий Рон был в очень плохом расположении духа.
— Неудивительно, что никто не выносит Грэйнджер, — пробурчал он, когда все они пытались пробиться сквозь заполнившую коридор толпу школьников. — Если честно, она — настоящий кошмар…
— Все лучше, — раздался голос Гермионы сзади Рона — тот скорчил недовольное лицо, — чем у Долгопупса, тот вообще заклясть ничего не может… В отличие от меня. Он — полная бездарность. Удивительно, что он вообще попал сюда, он ведь почти сквиб…
Невилл обидно вспыхнул. В его глазах показались слезы от обиды, и Слава с Лавгуд просто не успели… Невилл исчез из поля их зрения так скоропалительно, что они не успели остановить его или окрикнуть.
Зато Рон продолжил:
-… Замолчи, ботаничка. С тобой вообще противно рядом находиться…
Тут уже не сдержалась сама Гермиона. Она, разрыдавшись, рванула куда-то назад и исчезла в толпе — все студенты радостно топали на ужин — в Большой зал, устроенный в честь Хэлоуина.
На стенах и потолке сидели, помахивая крыльями, тысячи летучих мышей, а еще несколько тысяч летали над столами, подобно низко опустившимся черным тучам. От этого огоньки воткнутых в тыквы свечей трепетали. Как и на банкете по случаю начала учебного года, на столах стояли пустые золотые блюда, на которых вдруг внезапно появились самые разнообразные яства.
Но Рогозина охватило странное предчувствие приближающейся и неотвратимой беды. Луна тоже сидела как на иголках — было видно, что девочке отчаянно не по себе. Съев одно блюдо, Вячеслав понял, что не может тут больше находиться и, переглянувшись с Полумной, вышел с ней в этот час в абсолютно пустой коридор.
— Где может быть Невилл? — спросил Рогозин.
— Не знаю, — ответила девушка, — Гермиона вон в туалете в женском рыдает… Может быть, она знает, где Невилл?..
— Нам надо ее найти, скорее! — сердце Рогозина сейчас было готово просто выпрыгнуть из груди. Беда явственно и ощутимо чувствовалась в воздухе. Ею был пропитан каждый сантиметр воздуха.
— Бежим, — резко проговорила Луна.
Рогозин на всех парусах поспешил за ней. Они побежали на третий этаж. Он принюхался и сморщил нос. В воздухе пахло смесью грязных носков и общественного туалета, в котором много лет никто не убирался.
Луна подбежала к двери женского туалета первой. В самой последней кабинке кто-то отчаянно рыдал.
— Грэйнджер! — зло рявкнула девочка и забарабанила обеими руками в дверь кабинки (она была закрыта на заклятие), и Слава удивился ее изменившемуся тону — голосом Полумны сейчас запросто можно было читать приговор висельнику. — Отзовись! Гермиона!!!