- Я заберу тебя в другое место. Там чисто, светло и тепло. Там тебя накормят, и будут считать другом, всегда.
Существо начало осмысливать сказанное. Он долго думал, даже слишком. В этот самый момент позади меня послышались шлепающие шаги и гортанные звуки, словно очень большой жирной жабы. Я обернулся. Из проемов начали вылезать объекты 62. Их много, даже слишком, но пока что они меня не видят.
Меня подбрасывает в воздух и прилепляет к потолку какой-то липкой слизью. Ощущение очень неприятное, но только теперь я понимаю, что это сделал мой новый «друг». Рыча, он начал наступать на противников. Те сначала не поняли его намерений, но потом сработал инстинкт. Одним движением самый жирный среди них прыгнул на моего спасителя, а тот молниеносно умчался вверх по эскалатору. Никогда не видел, чтобы кто-то так быстро бегал. Но только меня беспокоит его судьба. Там, выше, небольшой отрезок, где его загонят в ловушку и разорвут на части.
Ерзаю изо всех сил и отлепляю от себя куски слизи. Со всей дури мое тело бьет об пол. Вскакиваю, хватаю фонарь и. не включая его, бегу по проходам, осматривая скелеты. Картина удручающая. Людей грызли живьем. В одном месте я увидел останки детей лет десяти, которые небрежно покрыты сверху останками взрослого. Родитель защищал своих детей, но съели всех. Далее скелет с проржавевшим дробовиком в руках, который был просто окружен кровавым месивом. Несколько странных скелетов рядом указывали, что нескольких тварей он забрал с собой. Другой пытался спрятаться под кроватью, но его конечности отгрызали, не вытаскивая самого человека.
В итоге я торможу у двери, которая кажется самой странной. Она закрыта наглухо, а прямо перед ней ее погибший защитник. В руке скелета большой нож. Пригодится. Обшариваю карманы усопшего и обнаруживаю ключ, но не в них, а посреди костей. Бедолага проглотил его на всякий случай. Что он там прятал?
Открываю дверь, и меня накрывает волной запертых эмоций. Как можно это описать? Никак. Только почувствовать. Все эти года комната была заперта, а в ней происходило то, что по своей трагичности гораздо выше всего, произошедшего в комплексе. У меня в голове появляются голоса…
- Мамочка… мама, когда они уйдут? – говорит напуганный детский голосок.
- Скоро, мой маленький, скоро… потерпи чуть-чуть, - отвечает ему горюющая мать.
- Мама, а папа… где папа?
- Он скоро придет, дорогой. Скоро… осталось совсем немного…
- А разве это не он кричал за дверью? Что его так напугало, мама? Это они?
Женщина зарывается слезами.
- Мамочка, почему ты плачешь? Не переживай. Папа ведь приведет полицейских?
- Конечно… - она старается держаться, но слезы так и льют, - конечно, малыш. Скоро все закончится.
- Мамуля, я хочу кушать…
- Я тоже, моя душа. Потерпи немножечко.
Открываю глаза, но эмоции, запертые здесь, так и пытаются ворваться в мое сознание. У самой стены стоит диван, на котором лежит скелет матери, а рядом с диваном маленький скелетик, тянущий ручку к маме.
- Мамочка, я больше не могу. Сколько еще ждать? Там же теперь тихо, только какие-то звуки. Может, мы выйдем?
- Нельзя, малыш. Нужно ждать папу. Если он не постучится – нельзя выходить.
- Я хочу кушать. Мама, у меня болит животик. Тут же есть плита, давай приготовим что-нибудь!