Странно, но на улице, особенно в вечернее время, я стала замечать за собой слежку или, так скажем, сопровождение. Догадывалась, что это делается по поручению генерала.
А однажды, в проходном дворе, припёрла незадачливого «сопровождающего» к стенке, убедилась в этом окончательно.
Я скучала по Мише, часто ходила на его могилу. Брала с собой подушечку, садилась на скамейку около могилы и разговаривала с Мишей, как с живым. Нет, не думайте, что я тронулась умом! Просто мне так было гораздо легче перенести мою потерю.
Однажды в выходной день я пришла к Мише, присела на скамеечку. Шёл снег. На кладбище было тихо, светло и очень красиво.
-Миш, нам уже четыре с половиной месяца! – с улыбкой говорила я, обращаясь к его фотографии, оглаживая свой появляющийся животик, - Маленький Мишка растёт не по дням, а по часам!
Неожиданно я услышала позади себя шаги. Обернулась. К могиле Миши шёл его отец. Позади него, поодаль, шли двое охранников.
Он зашёл в оградку, встал рядом со мной. Потом расчистил скамеечку от снега, присел рядом со мной, подобрав под себя полы пальто:
-Здравствуй, Ира! Давно не виделись.
-Здравствуйте, Евгений Николаевич! Скажу честно, по Вам не скучала, - ответила я.
-Не ёрничай, - устало сказал Грачёв, - И насчёт охраны не возмущайся: я должен быть уверен, что ты жива и здорова! Мой внук непременно должен родиться! – выдал мне он.
-У вас уже есть внук, от Марины. Занялись бы им, его содержанием и воспитанием! Хотя, нет! Я и детям своего врага не пожелаю такого воспитателя! – я усмехнулась.
-Не дерзи!
Грачёв грозно взглянул на меня, но встретив мой насмешливый взгляд, смутился, - Маринка уже замуж выскочила. Мальчишку её муж усыновил. Недолго же она горевала по Мишке! – горько усмехнулся он, угрюмая складочка пролегла меж бровей, - Да я и не претендую на того внука. Я его в глаза не видел, - признался генерал.
-Печально, - я искренне сочувствовала ему.
-Ты как? Срок какой? – поинтересовался он.
-Половину беременности уже отходила. Всё нормально, слава Богу!
Я погладила свой животик через пальто. Грачёв неожиданно обнял одной рукой меня за плечи, горячо попросил:
-Ира, можно мне его погладить?
Его глаза умоляли. Да и мне было не жалко, разрешила:
-Можно.
Он так осторожно приложил ладонь к моему животу, так бережно погладил его! Меня это почему-то тронуло. Но, мои ноги без движения уже начали слегка подмерзать. Мне срочно нужно было встать и начать двигаться, что я и намеревалась сделать.
-Мне пора! – сказала я, поднимаясь со скамейки.
-Подожди немного! Дай, хоть , чуть-чуть ещё побыть с тобой! – он поднялся вместе со мной.
А я внутри вдруг ощутила странный импульс: будто что-то булькнуло и повернулось!
-Ой! – широко раскрыв глаза, я покачнулась, схватилась за живот.
- Что случилось?! - очень встревожился, даже, испугался генерал, - С ребёнком что-то?!
-Он… Он пошевелился! - я была так рада, -Малыш мой! - я с любовью погладила свой живот.
Генерал был растерян, он не знал, что ему делать и что говорить.
-Ира, ты сейчас домой?
-Да, я немного замёрзла, - призналась я.
-Так, что же ты молчишь?! Пойдём, я тебя довезу!
- Не стоит, Евгений Николаевич! Я на машине. Сама доеду.
Он вдруг аккуратно развернул меня к себе:
- Я не могу так больше, Ира! Сколько раз я уже просил у тебя прощения за то, что сделал! Знаю, это очень трудно забыть и простить… Но, пожалуйста, дай мне шанс! Ты же, наверное, уже поняла, как я к тебе отношусь! Позволь мне быть рядом с тобой, всего лишь! Знаю, что воспитатель из меня никудышный, но ребёнка любимой женщины я смогу полюбить, как своего! Я буду ему хорошим отцом, обещаю! - он ещё раз, очень бережно, погладил мой живот.
Я растерялась: «Дежавю какое-то! Эти же слова я слышала от Миши!»
Его слова были горячи и искренни! Неужели, правда, любит?!
-Евгений Николаевич, не надо никаких обещаний! Пожалуйста! А вдруг Вы потом пожалеете, что дали это обещание?