Так. Спокойствие, Осипова. Дыши ровнее и попытайся обдумать ситуацию. Логически! А не с позиции «я хочу урыть этого идиота на месте!» Итак, перед женщинами стоял жнец в чёрной хламиде и мятом цилиндре. Метрах в пяти от него стояла Дина, с любопытством и легким удивлением взиравшая на сцену словесного побоища. В руках Гробовщика было чёрное платье с кучей стразиков, явно дорогущее, ибо здесь продавали в основном ширпотреб, но вечерние платья имелись лишь брендовые. И всё бы ничего, но боковой шов этой тряпки был надорван! Причём от подола до пояса. И я точно знала, чья это была вина. Иначе зачем бы продавщицам так орать? Жнец лишь усмехался и периодически очень тихо что-то вворачивал, но из-за орева продавщицы я не слышала, что именно. Однако подходить и прислушиваться не хотелось — он накосячил, вот пусть сам и разбирается. Посему я решила расспросить о произошедшем Динку — она наверняка была в курсе.
— Офигеть, — раздалась за моей спиной лаконичная оценка от Алексея. Согласна, братец! Вот на все сто согласна!
Я хмыкнула и поспешила подойти к Дине, явно увлечённо прислушивавшейся к воплям гражданки почти-куклы. Лёха двинулся за мной, а вот дворецкие не спешили искать пояснений, причём, памятуя об их феноменальном слухе, могу предположить, что они были в курсе истоков конфликта…
— Динка! Что за на фиг? — процедила я, подходя к девушке и вставая слева от неё.
— Ничего особенного, — пожала плечами она и улыбнулась. Обезоруживающе так, доверчиво… Словно и впрямь всё было в норме, и ненормальный живой труп только что не совершил подсудное действие.
— Конкретнее, Дин, — поморщился Лёшка, вставая слева от меня. О как, мою тушку взяли в «клещи».
— Всё просто, — соизволила отчеканить подруга братца-черешенки. — Когда Инна попросила меня поговорить с Гробовщиком, я отправилась за ним. Он бродил по женскому отделу, рассматривая ленты на прилавке. Потом он сказал, что порой приходится подвязывать волосы, из-за этого и нужна была лента. Я к нему подошла и спросила, будет ли он покупать одежду. Гробовщик ответил, что будет, но ему не нравятся наряды низкого качества. А здесь лишь такие. Я спросила, уверен ли он, поскольку слышала, что в этом магазине продают брендовые вечерние платья и мужские костюмы. Он ответил, что уверен, и велел следовать за ним. Мы покопались в стенде с «фирменными» вещами, и Гробовщик показал мне на некоторых моделях недопустимые для фирменных вещей косяки. Вроде неоверлоченных краев ткани и смазанных бирок. Он разъяснил, как можно определить, фирменная ли вещь, а я спросила, откуда он это знает. Отвечать он отказался, но предложил провести эксперимент — доказать продавцам, что они торгуют контрафактом, потому что это может оказаться забавным. Я согласилась, он взял вон то платье и попытался вразумить консультанта, но она начала его выпроваживать из магазина. Тогда Гробовщик был вынужден прибегнуть к крайней мере — несильно дернуть подол платья, который тут же разорвался до пояса. Продавщица начала кричать, Гробовщик же пытался объяснить ей, что качественная вещь от подобного усилия не повредилась бы. Это оказалось бесполезным — она продолжила кричать. Пришла её напарница, результат вы видите.
Офигеть не встать. Да они что, оба рехнулись?! И Динка, и этот полоумный жнец?! Да с его силищей он любую тряпку порвёт — хоть от Версачи, хоть от Лао Тао из соседнего подвала! Идиотизм!
— Вы с дуба рухнули? — озвучил мои мысли Лёшка, ошалело взирая на Динку. Похоже, он тоже не ожидал, что она окажется таким неадекватом.
А девушка за прилавком продолжала кричать.
— Нет, просто решили восстановить справедливость, — явно веря в свои слова, ответила Дина и усмехнулась.
А платье в руках Гробовщика безразличной чёрной тряпкой тянулось к полу.
— Да какая справедливость? — фыркнула я, непонимающе глядя на неадекватную готессу. — Он просто поржать захотел! Как и всегда!
А женщина в очках трясущимися руками терла предплечья напарницы.
— Да, — улыбнулась Дина и посмотрела на меня, как на инопланетянку. — А я захотела добиться справедливости. И разные мотивы привели к общему решению.
А где-то под потолком камеры видеонаблюдения безразлично фиксировали всё происходящее.
— Неадекваты! — простонала я. — Сколько хоть шмотка стоила?
— Около пятидесяти тысяч, точно не скажу, — пожала плечами Динка.
И тут охлажденный кондиционерами воздух сотряс громогласный хохот.
Продавщицы синхронно икнули, мы с Лёшкой и Диной вздрогнули, а начавшая собираться вокруг этого балагана крохотная толпа из троих покупательниц чуть ли не подпрыгнула от неожиданности. Гробовщик сотрясался от дикого гогота, а в его руках колыхалась чёрная рваная тряпочка. Зашибись, картина маслом! Это что его так развеселило?!