— Нет-нет-нет! — затараторил Тсуна и замахал руками. Шаг назад, неосознанный. И Савада сам не заметил, как согласился на помощь Стража демонической Книги. — Вот этого я точно не хочу! Он и так по этому поводу вечно издевается! Но ты уверен, что сможешь его отвлечь?
— Я не смогу, — развел руками Страж, и Тсуна от удивления открыл рот, но ему не дали что-либо сказать: — Ведь я дух. Но мы сможем, герр Савада. Ты и я. Работая дуэтом.
— То есть ты будешь давать мне советы, как поступить? — нахмурился Тсуна.
— Не совсем. Мне просто нужно будет пару-тройку раз позаимствовать у тебя немного энергии. С твоего согласия, пока ты в добром здравии, это тебя почти не вымотает. Так что давай с помощью твоей энергетики запутаем датчики паранормальной активности, заказанные Реборном?
— А это возможно?
— Более чем.
— Ну… хорошо, я согласен…
— Джудайме! — Гокудера быстрым шагом приблизился к боссу и возмущенно спросил: — Что этот призрак предлагает? Мы ведь как раз идем в Кокуё-Ленд, чтобы поговорить о том, можем ли мы ему доверять!
Тсуна тяжело вздохнул. В такие моменты он очень жалел, что никто из его друзей не видит и не слышит Стражу, а роль попугая, повторяющего слова духов живым людям и вовсе нагоняла на него неимоверную тоску. Но выхода не было, и потому Тсуна передал предложение Фукса друзьям. Хранители призадумались, и повисла напряженная тишина. Пот вязкой маслянистой каплей расчертил висок Десятого Вонголы и рухнул на траву, медленно, но верно угасавшую. Терявшую последние частицы жизни. Ветер играл кронами редких деревьев и чахлых кустов, срывая еще зеленые, но отнюдь не сочные листья, облака быстро плыли по небосводу, не желая задерживаться над этим умирающим местом. Над проклятым склепом, похоронившим в себе еще живых людей. Или лишь верящих в иллюзию жизни?..
— Джудайме, — наконец подал голос Хаято, — давайте сделаем так. Я сначала дорасскажу про Колесо Сансары, потом мы пойдем к иллюзионисту и все вместе обсудим создавшееся положение. И уже после этого решим, стоит ли соглашаться на помощь Стража. Что скажете?
Тсуна покосился на Вольфа, но тот лишь рассмеялся в ответ. Недоверие Хозяина его нисколько не задело — по крайней мере, так казалось. Неслышно отстукивая ногой таинственную мелодию, Фукс смотрел на небо и улыбался, а сильный ветер, обрывавший листву с деревьев, не мог коснуться его волос. Не мог растрепать их. И всё же казалось, что светлые соломенные пряди были взъерошены именно ветром. Почему?..
— Ладно, давайте так и поступим, — сдался Тсуна. — Но я верю Вольфу, он бы не стал делать чего-то, что мне навредит.
«Ты такой наивный, Тсуна!» — сказала бы Лия, будь она здесь. Но рядом с Тсуной был Фукс, который лишь еще задорнее рассмеялся.
— Отлично, тогда так и сделаем, — улыбнулся Ямамото. Рёхей кивнул, и вся компания снова двинулась в сторону почти разрушенного, но не совсем заброшенного парка развлечений.
— Так, ладно, — Гокудера встряхнулся и, снова включив телефон, показал боссу изображение, застывшее на широком сенсорном экране. — Вот это — изображение Колеса Сансары, которое очень часто можно увидеть в буддийских храмах. В самом центре расположен круг, на котором нарисованы свинья, петух и змея. Помните, иллюзионист говорил, что змея — это гнев? Так и есть. Эти животные тут не просто так, они олицетворяют три главных негативных эмоции, которые порождают все остальные: неведение, привязанность, гнев. Считается, что эти три эмоции — причина нашего заточения в цикле Сансары, и потому они расположены на ступице колеса. Это основа всего, а точнее, причина.
Тсуна кивнул, а Рёхей призадумался и уточнил:
— А почему привязанность — это плохо? Я вот к семье привязан, и что в этом плохого?