— Я ожидал подвоха и приказал проследить за оставленной вами в городе девушкой. И когда вы явились на мою территорию, приказал привести ее сюда. Мне не нужны конфликты с Вонголой, однако вы первые напали на меня. Потому я вынужден прибегнуть к этому козырю. Либо вы меня отпускаете, и я покидаю здание, либо мозг этой девочки украсит пол моего склада.
Медленно и плавно Хоффман вытащил из кобуры, до сих пор скрытой пиджаком, пистолет. Встал рядом с охранником за спиной Киоко. А затем снял оружие с предохранителя и приставил дуло к виску девушки.
Киоко вздрогнула и умоляюще посмотрела на Тсуну, а тому показалось, что через него пропускают заряд в двести двадцать вольт. Его поджаривали на электрическом стуле, а он не издавал ни звука и лишь смотрел в глаза девушки, которая была ему дорога. Слишком дорога. Дороже чего бы то ни было. Вот только он понял это слишком поздно. Когда в ее висок посмотрела девятимиллиметровая бездна Преисподней.
— Сейчас мы уйдем, — тихо, вкрадчиво и абсолютно спокойно сообщил Хоффман. — Комната снабжена микрокамерами слежения, выводящими происходящее в реальном времени на мой дисплей. — Он поднял левую руку и продемонстрировал хранителям часы с крупным жидкокристаллическим экраном, вместо времени показывающий всё происходящее в комнате.
Тсуна сглотнул. Гокудера сжал кулаки, Ямамото бегал взглядом по комнате, пытаясь отыскать камеры, но не замечал их.
— После того, как я покину комнату, вы должны в течении десяти минут оставаться на месте, иначе я убью эту девочку. Десяти минут мне хватит, чтобы отъехать на безопасное расстояние. После этого я ее отпущу, а вы подберете. Не преследуйте нас.
— Где гарантия, что вы ее не убьете? — едва сдерживая злость, спросил Хаято, а немец саркастично усмехнулся.
— Нигде. Но я торговец и дорожу своей репутацией. Потому сделки всегда выполняю на высшем уровне. Итак, договорились?
Повисла тишина. Все ждали решения Савады, а он пустым взглядом смотрел в глаза Киоко и не мог выдавить из себя ни слова. «Это я виноват, я виноват, я виноват…»
— Договорились? — повторил немец и несильно надавил пистолетом на висок девушки. Киоко склонила голову, и Тсуна, запинаясь, прохрипел:
— До… говорились.
Его губы беззвучно прошептали: «Прости, Киоко-чан», — и девушка предприняла слабую попытку улыбнуться. Кляп не дал ей этого сделать, но в медовых глазах застыла благодарность и желание поддержать друга, вот только Тсуна не заметил, что там промелькнуло и еще одно чувство. Куда более сильное и важное.
— Отсчет пошел, — бросил торговец и лаской скользнул за дверь, прикрывая отход связанной девушкой. Охрана покинула комнату следом за ним, и топот ног, донесшийся из коридора, сообщил оставшимся в зале хранителям, что Хоффман спешно покинул здание.
В воцарившейся тишине Ямамото посмотрел на часы и поморщился. Оставаться здесь не хотелось, но и подставлять Киоко под удар он не мог. Вот только инстинкты шептали, что надо уходить…
— Тсуна, что будем делать? — осторожно спросил он, вернувшись к осмотру комнаты, но не двигаясь с места.
— Я… простите, — прошептал Савада и опустился на колени. В карих глазах блеснули слезы, но на грязный бетон не упали. Тсуна зажмурился и шумно выдохнул. Он пытался прогнать из мыслей образ Киоко, так преданно смотревшей на него, будто он был единственным лучиком света в беспроглядной мгле. Ведь Савада понимал, что на самом деле это он принес в ее мир темноту.
— Глупый маленький мальчик, — тихо сказала Лия, и Тсуна вздрогнул. — Ты ошибся. Пошел на поводу у эмоций. Не пожелал понять, что знания бесполезны, если их не подкрепляет логика. Скажи мне, ты вынес из этого всего урок?
— Я подставил… всех… Киоко… старшего брата… дедушку Тимотео… всех…
— Точно так. Но скажи, ты хотел этого?
— Нет! — Тсуна вскинулся и посмотрел на Лию полными немого ужаса глазами. — Я не хотел, я…
— Ты сглупил, — вынесла вердикт призрак и присела на пол рядом с Хозяином. — Скажи мне, сначала надо думать или делать?
— Ду… думать…
— А эмоции надо подавлять или надо вестись у них на поводу?
— Пода… влять…
— И кому в первую очередь нельзя верить, Тсуна? Кто может подвести в любой момент, хотя кажется, что никогда не подведет?
— Я… сам?