Эта речь, сказанная сестрой Хаято на одном дыхании, произвела эффект разорвавшейся бомбы. Гокудера, несмотря на колики в животе, громко возмущался и, стараясь не смотреть на сестру, поливал немца отборными ругательствами. Ямамото пытался выяснить у Бьянки подробности, и девушка, раздражено сжимавшая кулаки, нетерпеливо поясняла детали, постоянно спрашивая у Савады, что тот намерен делать. Хибари казался отстраненным и безучастным, но полный немой злобы взгляд, прожигавший столешницу, говорил о многом. Мукуро же был мрачнее тучи и исподлобья смотрел на босса, который окончательно растерялся — только он смирился с уготованной ему участью, как она оказалась под вопросом, и сам Тсунаёши был поставлен перед выбором: доказать свою невиновность и вывести Хоффмана на чистую воду, после чего унаследовать титул Десятого, либо пустить всё на самотек и получить то, о чем мечтал — избавление от роли мафиози. Буквально полгода назад Тсуна бы выбрал второй вариант: постоянные неприятности мира мафии и сама роль босса его, мягко говоря, не устраивали. Вот только сейчас выбор уже был не столь очевиден.
Сначала Тсуна подумал о том, что Хоффмана необходимо вывести на чистую воду в любом случае. И Фукс довольно кивнул, зная, что его никто не увидит. Затем парень почувствовал, как поднимает голову эгоизм и собственная жажда покоя: не трогая немца, он получил бы долгожданную свободу. И эти две позиции начали борьбу за лидерство. На это Фукс лишь беззвучно рассмеялся и закатил глаза. Затем Тсунаёши подумал, что мог бы найти доказательства вины Хоффмана и предъявить их мафии, но себя не оправдывать — чем не идеальный вариант? Но идеала в мире нет, и Тсуна это понял, когда эйфорию развеяла печальная мысль: кто поверит человеку с запятнанной репутацией? Кто поверит не доказавшему свою невиновность грабителю? Да его не станут даже слушать! А если удастся рассказать о своих догадках и привести доказательства, возникнет логичный вопрос: начал ли Тсуна искать эту информацию, чтобы обелить свое имя и доказать собственную невиновность и невиновность кинувшего динамит Хаято, или же он сделал это ради мира, а история с динамитом стала толчком к мысли о виновности Хоффмана в кризисе мировой мафии. В любом случае получалось, что если Тсуна добьется суда, если его историю выслушают и посмотрят на доказательства, история с Хаято, динамитом и «попыткой выкрасть оружие» будет разъяснена, а значит, и титул Десятого окажется вне опасности. Но как же не хочется его получать!..
Вольфрам долго смеялся, следя за мыслительным процессом Хозяина. Стража забавляла борьба человека с самим собой и спор его желаний с идеалами. Вот только Тсуна, наконец, сделал выбор, и немцу резко стало не до смеха. Савада принял решение вывести Хоффмана на чистую воду несмотря ни на что, ради мира и стабильности, ради сохранения жизней простых людей. И Фукс подумал, что этот парень вполне может оказаться одним из немногих, делающих на развилке добра и зла верный выбор. Страж улыбнулся.
Объявив, что в любом случае собирается раскопать доказательства вины Клауса, Тсуна спросил, останутся ли друзья с ним. Вопрос был неуместен, и Саваду обругал Рёхей, подколол Мукуро, засыпал возмущениями Хаято и подбодрил Ямамото. Хибари же сказал, что в любом случае делал это не ради Савады. Бьянки облегченно вздохнула, а парни, бурно обсуждая «неспортивное поведение» немца, разошлись по своим комнатам, чтобы на следующий день начать претворять недавно составленный план в жизнь. И через три дня Тсунаёши, играя роль стоп-крана вспыльчивого комитетчика, оказался в душном, жарком, неспокойном Египте.
Страна давно почивших фараонов две недели смеялась над чужеземцем, методично расплавляя его беспощадным огнем Ра. Савада Тсунаёши оказался в тупике.
— И что нам теперь делать? — уныло спросил спутника Тсуна, внимательно разглядывая песок под ногами. Они шли мимо ставших уже привычными каменных стен, но даже не приглядывались к ним: слишком тщательно за время экспедиции был изучен каждый выступ.
— Мы восстановили события того дня, вот и подумай, — отозвался Хибари, лишившийся из-за этой поездки любимой канарейки и ставший на одну сотую долю более разговорчивым. Просто Савада не был «жалким травоядным», а кроме него в бескрайней пустыне не было ни души. Да и это Небо было всё же куда лучшим собеседником, чем абсолютное одиночество…
— Труп был найден в одном из коридоров храма, ведущих к подсобным помещениям, — на автомате начал восстанавливать факты Тсуна. — Реконструкция показала, где должен был прятаться Хоффман, чтобы напасть на врага со спины — в небольшой «комнате» с тремя выходами, а точнее, с прогалами в стенах. Но там нет ничего необычного, разве что стены довольно высокие, даже потолок в одном месте сохранился — нависает козырьком, потому песка там немного меньше, чем в соседних «помещениях». Но там явно нет ни тайников, ни каких-то подземных схронов. Так что же нам искать?