Тибо и Луи были ровесниками, выросли на одной улице в Лане, маленьком городке на северо-востоке Франции, когда-то бывшем столицей династии Каролингов, в то время как весь Париж тогда умещался на острове Сите. На высоком холме горделиво стоял свой - ланский - собор Нотр-Дам, на четырех башнях которого располагались, пугая искаженными мордами, пучеглазые скульптуры быков. Этот собор был значительно меньше парижского, но зато он был на добрую сотню лет старше. Прихожане любили его и гордились такой достопримечательностью. Жизнь в провинции была тихая, мирная и голодная.
И однажды парней потянуло в большой город с большими возможностями. Они бросили сельскую глушь и приехали в Париж в поисках лучшей судьбы. Сняв угол на окраине, возле ворот Сен-Дени, они поначалу перебивались случайным заработком: то удавалось наняться на стройку или разгрузку в порту, то стать временным подмастерьем, а то и торговцем вразнос. Так продолжалось до тех пор, пока Луи однажды не украл у своего хозяина-лавочника отрез дорогого сукна. Его поймали и взяли под стражу. Через несколько дней королевские судьи приговорили Луи к публичному наказанию, и несчастный воришка получил свои сорок плетей у позорного столба в Сен-Жермен-де-Пре.
С тех пор дороги приятелей разошлись. Луи, озлобившись на весь белый свет, примкнул к шайке воров, где в короткий срок прошел полный курс обучения весьма непростому ремеслу. Тибо же подался к тамплиерам, принял их жесткую дисциплину, через некоторое время дослужился до звания "сержанта" и впоследствии стал оруженосцем рыцаря Венсана де Брие.
За десять лет, прошедших после тех событий, с приятелем детства Тибо виделся всего несколько раз, да и то случайно. Они перебрасывались парой фраз и снова расходились на долгое время. Не будучи ни в чем уверенным, Тибо очень надеялся, что Луи по-прежнему обретается в Париже, и встретить его можно не иначе как на Соборной площади.
Так и случилось. Проходя в очередной раз по Большому мосту в сторону Сите, Тибо заметил быстро идущего прямо на него земляка. Тот стремился вперед, пряча одну руку под камизой, не глазея по сторонам, не заглядывая в лица прохожих, и явно хотел от кого-то улизнуть. Ему помешал Тибо.
- Эй, приятель! - окликнул он, задерживая Луи за локоть. - Давно не виделись!
- Тибо! Друг! - Луи замялся на мгновение. - Рад встрече, но я тороплюсь. Если хочешь, пошли со мной.
Луи был такого же роста, как Тибо, только худее и Уже в плечах. Его лохматая рыжая голова сидела на тонкой подвижной шее, светлые, будто выцветшие глаза постоянно бегали из стороны в сторону. Он был из тех, кто не любит ветра в лицо, кто не способен преодолевать сопротивление жизни. Он плыл по течению, однако не бездумно и вольно, а еще и стараясь извлечь из этого максимальную выгоду для себя.
- А ты, я вижу, на работе? - усмехнулся оруженосец. - Срезал?
- Что ж ты так кричишь? - Луи забеспокоился, оглядываясь. - Или ты теперь служишь в полиции?
- Я не служу в полиции, - ответил Тибо, - и я не кричу. Просто рад встретить тебя, вот и все.
- Пошли. - Теперь уже Луи взял приятеля за локоть и повлек за собой. - Здесь неподалеку, на Английской улице, есть замечательное местечко. Посидим там.
- На твои или на мои?
- Сегодня на мои, - ответил Луи с улыбкой, потом добавил приглушенно: - Ты угадал, я теперь сборщиком промышляю.
- Значит, я правильно предположил, что ты только что срезал кошелек с пояса какого-нибудь зеваки?
- Ну да! И если мы не поторопимся, меня могут увидеть и опознать.
- Тогда вперед! - Тибо и сам оглянулся, бегло осмотрел прохожих, пытаясь определить, нет ли за Луи погони. - Как называется твое местечко?
Через несколько минут они уже сидели в небольшой, но уютной таверне под названием "Джон-три пальца" и потягивали вино из кружек.
- Действительно хорошее заведение, - сказал Тибо. - Мне как-то раньше не доводилось тут бывать. Почему только оно так называется?
- Это очень просто, - ответил Луи. - Хозяин когда-то был кукольником, бродил со своей ширмой по свету, показывая представления детишкам и взрослым. А тряпичную куклу держат ведь тремя пальцами, вот его так и прозвали.
- Забавно, - усмехнулся Тибо. - Но меня больше интересуешь ты, друг детства Луи Ландо. Сколько мы не виделись, года два?
- Да, примерно так.
- И где ты теперь живешь?
- Знаешь, постоянного места у меня нет, - вздохнул Луи. - То у кого-то из приятелей переночую, то на постоялом дворе.
- Выходит, семьей не обзавелся еще?
- Нет угла - нет и семьи. - Луи вздохнул и сжал губы. - Такая вот жизнь...
- А дома бываешь? Как там твоя мать? Все работает на мельнице?
- Умерла в прошлом году, - произнес Луи, - мне передали...
- Жаль, хорошая она была женщина. Меня всегда чем-то угощала.
- Ну, а ты? - переключился Луи. - Сам-то как? По-прежнему с тамплиерами? Орден ведь запретили... Сам король и папа занимались этим.
- Да, и три дня назад казнили Великого магистра.
- Я был там, - сказал Луи. - Знаешь, в большой толпе бывает особенная удача.
- Ты и во время казни занимался своим ремеслом!
- А что такого? Каждому своё, как говорится.
- Нет, бог тебя непременно накажет, Луи. Ты подумай об этом.
- Ну, это еще когда будет! - воскликнул тот, потом оживился, переводя разговор на другую тему. - Ну, а ты? Великого магистра сожгли, и что теперь? Как собираешься жить дальше? Ты ведь у кого-то из рыцарей служил?