— Бейте их! — завопил чей–то голос в толпе, который тут же подхватили десятки глоток, слившись в один единый хор. — Это они подожгли! — кричала человеческая масса. — Это их рук дело!
Шин еще раз пальнул в воздух, но на сей раз это не возымело действия. Те, что стояли ближе к нему, попытались было отпрянуть, причем, скорее их приводил в трепет его грозный вид и сжатые кулаки, нежели оружие в руке, но стоявшие сзади напирали, и стена искаженных в злобе лиц и сжатых кулаков зловеще приближалась.
— Бегите! — выкрикнул Шин. — Да бегите же, черт вас возьми! Я попытаюсь задержать их здесь! Встречаемся в порту!
Говард нерешительно взглянул на него, но тут же понял, что это единственная возможность спастись, иначе обезумевшая толпа растерзает нас, и мы бросились бежать. Несколько человек попытались преградить нам путь, но Рольф на ходу отшвырнул их. Позади затрещали выстрелы, и гомон толпы, возжелавшей нашей крови, превратился в рев. Мне показалось, что я в нем различаю голос Шина, но тут мы уже свернули в одну из боковых улочек и понеслись дальше. Через сотню шагов я, инстинктивно обернувшись, увидел, что из–за угла показались первые преследователи, число их стремительно росло.
Это была безумная гонка, и дорога в порт показалась мне бесконечной. Расстояние между нами и нашими преследователями сокращалось, и когда мы добежали до набережной, они уже наступали нам на пятки.
Говард выхватил на бегу свой револьвер и дал выстрел поверх голов бегущих. Безрезультатно. Теперь это уже не были люди, движимые разумом. До меня доносились слова «колдун», «дьяволы», и страх холодной волной окатил мою спину.
— Быстрее, — задыхаясь, поторапливал Говард. Он снова выстрелил, на это раз пуля ушла в землю в двух шагах от бегущей толпы, выбив сноп искр. Трое или четверо шарахнулись в сторону и, не устояв на скользкой брусчатке, упали. На них, ничего не видя перед собой, напирали остальные, их были десятки, если уже не сотни. Ужас, мутивший сознание жителей в течение последних дней, и связанное с ним напряжение находило разрядку теперь здесь в этом чудовищном взрыве злобы и ненависти. Теперь это уже была не просто толпа погорельцев, к ней на бегу присоединялись все новые и новые люди, желавшие поучаствовать в расправе, здесь наверняка собралось все мужское население Дэрнесса.
Рольф ускорил бег, запрыгнул на борт бота одним прыжком и стремительно начал развязывать концы, удерживавшие нашу посудину у причала. Еще несколько секунд спустя мы с Говардом уже были на борту и помогали ему.
Но все это уже не имело никакого смысла. Толпа подбежала к лодке в тот момент, когда был отвязан последний канат, но волны прибивали суденышко к причалу и не давали возможности отойти от берега. Времени на то, чтобы поднимать парус, уже не оставалось. Один из преследователей сумел забраться на палубу и стал размахивать кухонным ножом, но Рольф тут же сбил его с ног. Второго нападавшего он нейтрализовал мощным ударом ноги в бедро.
Но их было больше, намного больше. Вот они уже по нескольку человек стали забираться на борт, и в следующую секунду на меня обрушился град ударов и я, кроме них, ничего не ощущал. Ко мне тянулись скрюченные пальцы, вцеплялись в одежду, волосы, словно сквозь пелену я видел, как целой толпе удалось, наконец, повалить на палубу Рольфа. Бот этот был слишком маленьким, чтобы вместить всех охваченных азартом преследования, многие из них сваливались в воду. Я, с великим трудом уворачиваясь от ударов, закрывал руками голову и живот. Теперь я уже не сомневался, что живыми нас отсюда не выпустят.
Но случилось другое. Вдруг' раздался чей–то голос, крик. Я не мог разобрать, что кричал этот человек, но удары прекратились. Чьи–то лапы рывком подняли меня на ноги и потащили к каюте. Я видел, как толпа волокла Говарда и Рольфа к распахнутой двери.
— Сжечь их! — ревел все тот же голос. — Они устроили пожар, пусть теперь сами покушают огонька. Сжечь их, как ведьм!
Толпа восторженно загудела, вдруг откуда–то в чьей–то руке появился зажженный факел, потом еще один и еще, и воздух наполнился смрадом пожара. Я изогнулся, попытался в отчаянии вырваться из сковавших меня лап, но разве я мог? Мощный удар носком ботинка в спину подтолкнул меня к раскрытой двери в каюту, и я загремел вниз по трапу.
Ударился я страшно. Едва не теряя сознание от боли, замутившимся взором я видел, как спустили вниз с лестницы Говарда, а за ним и Рольфа. Потом в каюту влетел горящий факел и замер в нескольких шагах от меня, осыпав роем искр. Я, как безумный, стал стряхивать их с лица, с одежды, перевернулся на спину, стал уворачиваться от факелов, которыми забрасывали каюту сверху. Вскочив на ноги, я попытался затушить огонь ногой, но на каждый затушенный влетало пять или больше зажженных. Нас сжигали! Огонь стал уже охватывать нижнюю часть трапа и прилегающий к нему пол.