- Я забыла телефон, - протянула Олеся.
Стас подошёл к полке, дотянулся до мобильника и с остервенением бросил его обратно: телефон был наглухо разряжен.
- БУДЬ ПРОКЛЯТ ЭТОТ ДЕНЬ! - с ненавистной злостью прокричал он.
Труп девочки снова задвигался. Мухи облепили её лоно, словно оно было облито помоями. Зелёные отвратительно жужжащие создания Божьи ползали по розовой борозде, тыкаясь хоботками с величайшим удовлетворением.
Олеся встала и подошла ближе.
- Они откладывают яйца, - бросила она Стасу через плечо.
Девушка невольно махнула рукой. Свора мух бросилась ей в лицо, и отбиваясь от неожиданного вторжения, Олеся бросилась к Стасу. Мухи облепили её прелестное личико, превратив его в уродливую маску.
Стас скинул молниеносно свой комбинезон, оставшись раздетым донага и принялся лупить по голове Олеси с суматошной нервозностью. Девочка приподнялась со стола и закричала блудливым голосом:
- ПОРА, СУКА.
Стаса вырвало. Мухи оставили в покое Олесю, направились к рвотной луже.
Лицо Олеси было багровым. Ужасная боль - напоминание незащищённости человеческого тела - сковала её тело, выбивающее дрожь.
- Боже, как это больно, - теперь уже притихая, постанывала, Олеся.
Стас прошёлся вдоль стен, не решаясь подойти к девушке. Воды не было. Теперь она была нужна как никогда.
Он подошёл, помочился на руку и омыл лицо подруги. Девушка перестала стонать, невидящим взглядом уставившись в потолок.
Прошёл час.
Фрагмент 4
На стенах запертой комнаты для вскрытий висели забавные плакаты о технике безопасности в работе с почившими, как будто создатели этих "шедевров" наглядно-просветительского искусства могли предвидеть, что покойники оживут как библейский Лазарь и начнут вспарывать брюшину патологоанатому.
Также в комнате имелось окошечко в складское помещение, где хранились инвентарные инструменты. Пол был застелен стоптанным линолеумом, флуоресцентные лампы дополняли загробный вид всего этого склепа.