– Ага, кхм, – пробормотал он. – Пока.
– Пока.
Она стояла еще минуту, а потом поспешила по ступенькам, зная, что ее лицо
красное. Мужчина в черном костюме шел по ступенькам и отодвинулся, пропуская ее.
Она едва заметила его.
Это был почти поцелуй?
Да.
Возможно.
Она не знала.
Если да, то она все испортила.
– Дура, – сказала она себе.
Она думала об улыбке Этана, пока шла по улицам.
ГЛАВА 40
Крейгер, Мэриленд
17:31
Тучи покрывали небо, уже темнело. Рано загорелись фонари, и Дана держалась
освещенной стороны улицы, чтобы быть подальше от черных зияющих переулков.
Бездомный сидел в переулке, укрываясь плесневелым картоном, в лохмотьях. Он
протянул чашку, и Дана остановилась бы и бросила ему монеты днем, но ночью она
сказала:
– Простите, – и поспешила. Мужчина что–то вопил, пока она уходила, и только через
квартал она поняла, что это были за пьяные слова.
– Бог защитит тебя.
Она остановилась и обернулась. Мужчина сидел, уткнув лицо в ладони, и
раскачивался.
– Спасибо, – прошептала она.
Она развернулась и пошла по озаренным фонарями улицам к «Вне пределов».
Несколько машин проехало по улице, Дана лишь поглядывала на них. Она не видела
черный седан на теневой стороне улицы. Она не видела двух мужчин, следивших за ней.
ГЛАВА 41
«Вне пределов»
17:53
Коринда была там, но занята за кассой, люди покупали новую книгу популярного
автора по астрологии.
Дана пришла слишком поздно, чтобы столкнуться с Мелиссой, которая уже ушла на
занятие по продвинутой йоге. Она тревожилась, потому что ей нужно было все рассказать
сестре. В подробностях.
Она слишком нервничала, чтобы сидеть и пить чай, так что бродила по магазину,
убивая время.
– ¿Qué pasa, mai? – сказал голос, она так быстро развернулась, что сбила статую бога
Ганеши со стола. Анджело поймал статую раньше, чем она разбилась об пол. Это было
невероятно, рот Даны раскрылся.
– Ого! – сказала она.
Анджело выпрямился, перехватил каменную статуэтку удобнее в руке и осторожно
вернул ее на место. Он поправил другие статуи рядом с ней.
– Они дорогие, – сказал он. – Не хотелось бы, чтобы тебе пришлось их покупать из–
за того, что ты их разбила.
У него был акцент, но голос был тихим, почти музыкальным. Он был не в синей
форме, а в джинсах и футболке высшей школы ФСК, которой явно было несколько лет.
Его руки были мускулистыми, но не крупными, и он был напряжен, был готов сорваться в
любой миг. Дана понимала, что это было его нормальное состояние, хотя его поза была
спокойной, чуть ленивой. В нем была кошачья грация, как у хищных котов в зоопарке
Сан–Диего.
Его улыбка была медленной. Понимающей, личной, спокойной, но в ней был и
интерес.
– Я… видела тебя в школе, – сказала она, больше ничего не придумав.
– Я там работаю, – сказал он. – Не весь день.
– Но ты разве еще не учишься? Выглядишь как ученик.
– Мне девятнадцать, – сказал он. – Я выпустился в прошлом году.
– О.
Анджело повернулся к тележке с картонными коробками. Он вытащил раскладной
ножик из кармана, распрямил его и вспорол верхний ящик. Он делал это так быстро и
изящно, серебряное лезвие точно разрезало скотч, не задевая содержимое. Анджело
сложил нож и убрал, Дана посмотрела на шрамы на его руках и ладонях. Он получил их,
пока учился использовать нож? Или в драках с ножом? Некоторые шрамы были старыми,
некоторые были плохими.
– Я работаю на нескольких работах, – объяснил Анджело. – Школа. Помогаю на