Хэлсберг помолчала секунду, а потом рассмеялась, ткнувшись лбом в столешницу. Проржавшись и отерев слезы, она сняла с шеи тяжеленное украшение, но волосами ради приличия все же прикрыла.
- Во-первых, ничего я рассказывать не буду, это мое личное дело, и то, что именно ваши с Локсли стоны слышит по ночам весь дом и потому вы не скрываетесь, меня не касается; во-вторых, надеюсь, дальше нашего круга это не уйдет, де Рено и без того зол на всех, вон, Фауста изображает, задолбал уже своими нравоучениями всего-то за один день! А уж если он напишет письмо в Рим – а такая гадина, как он, на это способна – ничего хорошего ни мне, ни монсеньору не будет.
Джерри и Эля выслушали проповедь англичанки с истинными каменными лицами. Потом южанка таки не выдержала:
- Вот только на один вопрос ответь, м? Ты его так и в постели называешь? Чисто личный интерес.
- Да, – Джулия безразлично пожала плечами и встала, плотнее запахнув халатик – был уже вечер, и только Локсли и Гизборн ушли в клуб на ночную смену. – Может, это вам и непонятно будет, но чем запретнее плод, тем он вкуснее. Нас вроде как не слышно, а знаете, чего это стоит? Вы меня без помады не видели. Делать из своих отношений тайну, когда это всем известно, а не рассказывать об этом всякому новому знакомому – это как срывать чужие яблоки: и твое, и чужое, и скрыто, и сочно, стыдно даже немного. Когда теряешь такие ощущения, становится на редкость скучно, – потянувшись и зевнув, Хэлсберг застыла в дверях. – Я вас, кстати, скоро покину: уеду чуть позже наших соседей, с монсеньором вместе. Меня ждет Франция.
Девушка ушла в свою комнату. Пока дамы молча переваривали то, что сказанула в порыве музанутости англичанка, в темноте коридора два злых голоса – женский и мужской – почти в унисон прошипели:
- Ага, сейчас, не видать тебе Парижа!
А потом уже вразбивку, добавили, не стесняясь друг друга:
- И Торши!
- И монсеньора!
====== 21. Что случилось в спальне влюбленных. ======
Джулия потянулась, разминая косточки, порядком измятые его высокопреосвященством. Тело сладко ныло, и Джулия не открывая глаз, улыбнулась, вспоминая то безумие, что они творили вчера. Интересно, кому первому пришла в голову идея связать руки партнеру тонким шелковым шарфом? Они менялись местами, то она доминировала, то её возлюбленный. Внутри снова сладко заныло при воспоминании о гибком белоснежном теле, вытягивающемся в струнку под её поцелуями и прикосновениями, едва слышных стонах и вздохах. Да и самой ей было неимоверно трудно сдерживать крики, стоны, рождавшиеся помимо воли под жаркими ласками мужчины.
Джулия медленно провела рукой по простыне, нашаривая стройное тело, лежащее рядом. Однако, вместо тепла и мягкости её рука ощутила холодную кожу и твердую одеревенелую плоть. Сон слетел в мгновение ока. Беззвучно вскрикнув, девушка села и вне себя от потрясения уставилась на неподвижное тело, лишь слегка прикрытое тонким одеялом из страусиного пуха. Бледное, без кровинки лицо, тонкие губы отливают слабой синевой. Спутанные локоны тронутых сединой волос рассыпаны по подушке. Джулия обмерла.
-Монсеньор, – тихонько позвала она, удивляясь собственному жалобному голоску. –Монсеньор, очнитесь…прошу вас…
Взяв тонкую руку в свои, она поднесла её к губам и попыталась отогреть изящные пальцы дыханием. Тщетно. Выронив его ладонь, упавшую на простыни с тихим стуком, девушка еле слышно завыла от ужаса и отчаяния.
На кухне Лерка с Джерри делали пышки. Элька, аристократично рассевшись на подоконнике с ноутом в обнимку, строчила очередную статейку. Джулия ввалилась в уютный, источающий аппетитные ароматы мирок, пытаясь унять сильнейшую нервную дрожь. При виде её вилка выпала из рук Джерри. Лерка торопливо вырубила газ под сковородкой.
-Присядь, – Джерри подвинула табуретку и почти силком усадила на неё трясущуюся как осиновый листик Джулию. Лерка торопливо отсчитывала капли валокордина в рюмочку. Долив столовую ложку воды, она сунула рюмку Джерри и та силком влила их в англичанку. Не выносившая валокордина Джулия очнулась почти сразу, скуксив мину, от которой скисло бы всё молоко, даже пастеризованное.
-Выкладывай, – Джерри положила руку на плечо английской оторве. –Что случилось?
Запинаясь и глотая слова, Джулия выложила всё, начиная от пробуждения рядом с мертвым телом и закончив собственным приходом на кухню. Дамы молча переваривали её рассказ. Первой очнулась пошлая Джерри, немедленно вынеся вердикт в соответствии с собственным похабным рассудком.
-Мдаааа…затрахала мужика…
Квадратные глаза англичанки, удар скалкой по деревянному лбу возмущенно пискнувшей южанки и грозное Леркино сопение слились в единый прорыв. Народ очнулся от шока. Джерри потерла лоб, ничуть не обидевшись на Лерку, и вскочила на ноги.
-Пошли, посмотрим, вдруг он только вырубился на время! Вдруг ты его не до конца…того…
Джулия кое-как сползла с табуретки, пытаясь не стучать зубами. Элька отложила ноут и подняла бровь. Джулия тряхнула головой, окинув взглядом оживившийся женский коллектив.